В 1644 году османский султан Ибрагим I, отличавшийся крайней неуравновешенностью, за что он получил прозвище Безумный, отстранил от власти крымского хана Мехмеда IV Герая и назначил новым правителем его старшего брата, Исляма III. Новый хан во главе государства проявил свои лучшие качества политика и дипломата. Его десятилетнее правление стало настоящим «золотым веком» Крымского ханства.
Впервые за многие годы в Крыму прекратились внутренние раздоры, которые в предыдущие десятилетия едва не разрушили государство. Ислям III восстановил баланс интересов между влиятельными крымскими родами, не позволяя ни одному из них возвышаться над другими. Новый хан вкладывал значительные суммы в развитие инфраструктуры Крыма, строил водопроводы и фонтаны, восстанавливал обветшавшие крепости. В период правления Исляма III Крымское ханство достигло пика военной мощи, успехи крымской армии заставили говорить о ней всю Европу.
Среди полководцев Крымского ханства особое место занимал Тугай-бей из рода Аргын. Он командовал пограничными войсками, дислоцированными в районе Перекопа. Благодаря своему мужеству и энергии в походах он заслужил непререкаемый авторитет среди крымских татар. Историк-кырымлы Хаджи Мехмед Сенаи отметил в своей работе «История хана Исляма Герая» двух наиболее выдающихся полководцев эпохи, Сефера Гази-агу и Тугай-бея:
«Если в прежние времена эмиры быстроногих татар и победоносного исламского войска собирались в поход в страну Москов в зимнюю пору, при сильных морозах, и если при этом над исламским войском не назначали кого-нибудь из сераскеров и сердаров, то есть кого-нибудь из славных и высокопоставленных чингизидов, то великие эмиры перепоручали дело один другому, и никто, кроме него [Сефера Гази-аги], не был способен управлять исламским войском, исполнять обязанности военачальника, и люди, говоря, „нам обязательно нужен какой-нибудь прославленный султан“, обращали взор либо на упомянутого советника, либо на героя бранного поля Тугай-бея, ибо предприимчивость и советы этих двух во всех случаях бывали хорошо понятны и приемлемы».
В середине XVII века крымское войско, благодаря наличию опытных воинов и полководцев, практически на равных сражалось с армиями Речи Посполитой, Московии, Трансильванского княжества и Персию. Важную роль в подготовке крымскотатарских воинов играла особая система воспитания: с раннего детства их воспитывали в духе «борьбы с неверными». Османский путешественник Эвлия Челеби писал:
«Все проповеди, которые читаются после хутбы, все аяты и хадисы хатипы направляют на священную войну против зловредных неверных, на поощрение битвы».
Выступавшая в поход крымская армия порой изумляла иностранцев своей многочисленностью. На самом же деле, число воинов-аскеров, способных участвовать в битве было, как правило, невелико. Основную же массу участников похода составляли слуги-казанджи, обслуживающий персонал. Они готовили пищу, выпасали скот, готовили ночлег в походном лагере и пр. Наличие целой армии казанджи позволяло воинам не отвлекаться на второстепенные задачи, занимаясь исключительно подготовкой к предстоящим сражениям. Один из свидетелей военной кампании 1649 года (операции польских войск против украинско-крымской армии) отмечал, что у крымцев «больше черни, чем способных к бою».
Вместе с тем к тяжелой, а порой и грязной работе с детства приучали не только «чернь», но и сыновей беев. Французский путешественник Обри де ля Моттре, посетивший Крымское ханство в начале XVIII века, писал:
«Молодой человек должен с рождения привыкать ко всякому труду, пусть даже унизительному, на тот случай, если вдруг придется самому однажды стать слугой или рабом, если он вдруг обеднеет или потерпит поражение [во время войны]».
Особенностью армии крымских ханов было применение наряду с огнестрельным оружием луков и стрел. На первый взгляд, применение луков в XVII веке свидетельствовало о явном техническом отставании крымцев, но не все так просто. Почти каждый крымскотатарский аскер брал в поход не только колчан со стрелами, но и мушкет или пистоль, при этом эффективность огнестрельного оружия в эпоху Исляма III и его предшественников была крайне невысока. Существуют подсчеты, которые показывают, что в ходе сражения под Смоленском только за один день, 19 октября 1633 года, поляки выпустили по русским войскам около 70 тыс. пуль, убив при этом лишь 300 человек. Подобные результаты показывали и армии других европейских государств. Именно поэтому крымские татары, виртуозно владевшие луками, весьма эффективно применяли их в боях с врагами. В случае же необходимости крымцы открывали огонь из мушкетов, которых у них также было немало.
О предках Тугай-бея известно совсем немного. Вероятно, его отец принадлежал к правящей элите ханства, что позволило сыну занять достойное положение. В официальных документах имя Тугай-бея впервые упоминается в 1642 году в списке мурз, которым московский царь должен выплатить «поминки», разновидность дани. До 1644 года точно не известно, в каких военных кампаниях принимал участие Тугай-бей, но известно, что за свои военные заслуги он получил под управление Перекоп (Ор-Капы) вместе с окрестными землями, возглавив элитный корпус, который защищал Крымское ханство с севера.
В начале 1644-го Тугай-бей стал во главе ханской армии в походе на Речь Посполитую, однако поляки заранее получили необходимую информацию и сумели подготовить свои войска. В битве при Охматове польско-казацкая армия нанесла поражение крымским татарам, и хотя потери крымцев были не слишком велики, эта неудача стала для Тугай-бея серьезным уроком.
В марте 1648 года Богдан Хмельницкий прибыл на переговоры к крымскому хану Исляму III Гераю, чтобы заключить союз для борьбы с Речью Посполитой — это открывало для Крыма весьма серьезные перспективы. Создание независимой и дружественной Украины резко ослабляло Польшу, самого сильного и опасного противника ханства, поэтому для поддержки Хмельницкого был отправлен корпус под командованием Тугай-бея.
Сборы крымской армии сопровождались торжествами, молитвами и раздачей милостыни. Войска Тугай-бея впереди ждали тяжелые битвы, блестящие победы и горькие слезы от потерь лучших воинов Крымского ханства.
