В 1997 году Runnymede Trust, организация по противодействию дискриминации, опубликовала доклад об отношении к мусульманам в Великобритании, в котором впервые использовала термин «исламофобия» - как разновидность ксенофобии относительно ислама и мусульман. Понятие, конечно, существовало задолго до появления термина, и не только в Европе - Украина также страдает от этой проблемы, обострившейся в девяностые годы и позже чередой самых разных факторов.
Это и репатриация крымских татар и связанные с ней земельные конфликты на полуострове. Это и медиа-репрезентация чеченской войны (на русская и пророссийская - вследствие частичной общности информационного пространства). Это и расистская интерпретация в медиа 11 сентября в США, французской «войны предместий», Беслана и Норд-Оста. Стоит упомянуть еще и политику Виктора Ющенко на президентском посту, усиленную деятельностью МВД под руководством «расиста» Юрия Луценко - их неподкрепленные статистикой и логикой истерия относительно нелегальной миграции из стран Азии и Африки, которая хоть и не «разжигала» фобию по отношению к мусульманам как таковым, но подогревала ксенофобию в целом. Все упомянутые факторы удобрили роскошную почву, на которой цветы исламофобии пышно буяют, как арабески на стенах Альгамбры. Любуйся - не хочу.
Корректный анализ исламофобии в Украине, который в том числе включал бы сравнение отношения к мусульманам с отношением к другим традиционным объектам ксенофобии (евреям, ромам), пока еще ждет своих рабочих рук. Единичные исследования касаются нетолерантности вообще, и из них можно понять в лучшем случае то, что украинцы не любят не только мусульман, но и собственных работодателей. «Иноверцев», впрочем, больше не любят на юге Украины и в Крыму, чем в остальных регионах. Логично: согласно переписи населения 2001 года, 55-60% всех «мусульман по происхождению» (лиц, принадлежащих к национальностям, традиционно придерживающимся мусульманского вероисповедания) Украины живут именно на территории Крыма. Более 90% из них относятся к крымскотатарской общине, которая имеет достаточно высокий уровень религиозного самосознания. А социальные проблемы, сопровождающие историю репатриации татар в Крыму, не решаются эффективным образом, следовательно напряжение в регионе приобретает различные формы, в частности, «конвертируется» в исламофобию.
- Исламофобия глобализирует локальные конфликты, формируя образ непримиримой вражды между культурами, религиями и цивилизациями, - комментирует ситуацию аналитик Вячеслав Лихачев. - Заядлые, хотя и безуспешные, поиски тренировочных лагерей исламских экстремистов и террористов в Крыму только нагнетают обстановку, равно как и навязчивые ассоциации ситуации на полуострове с Косово, к которым прибегает даже нынешний министр внутренних дел. Столкновения между различными группами общества из-за реальных экономических интересов, например, земельных, изменяются в Крыму актами вандализма в отношении мусульманских кладбищ или мечетей. Не последнюю скрипку в этих процессах играют местные СМИ.
Вместе с тем проблема актуальна не только из-за усиления в украинском обществе ксенофобских настроений разной степени радикальности (находящих свое крайнее выражение в нападениях на почве ненависти), но и потому, что мусульмане в Украине по умолчанию находятся в худшем положении, чем представители «традиционного» христианства. Речь идет не только о крымских татарах, которые после возвращения на историческую родину начинают обустраивать свою жизнь с нуля в условиях помех и давления – речь идет также о мусульманах-мигрантах, так или иначе оказавшихся в Украине. Так, один лишь Узбекистан за последние несколько лет отличился Андижанской бойней и сильным давлением на мусульманскую часть своих граждан, вследствие чего в Украине резко возросло количество узбеков - за счет ищущих убежища. А их интеграция в украинское общество, как и предоставление им статуса беженцев с последующим переселением в третью безопасную страну, являются несколько проблематичными - в силу принципиальной постановки государством Украина вопроса в классическом измерении «спасения утопающих руками самих утопающих». Это в лучшем случае - когда им не мешают спасаться самим.
Репрезентация проблемы ксенофобии в массмедиа также зачастую вызывает желание биться головой об пол, причем отнюдь не в религиозном экстазе. Чего стоит одно только «социальное ток-НЕшоу» «Киевский форум» на тему «Национальный вопрос в Киеве есть ли повод для беспокойства?» (Орфография оригинала сохранена), которое транслировалось на КДР ТРК в феврале этого года. Начиная с первой фразы ведущей «Киев - столица многонациональная. Здесь проживают армяне, азербайджанцы, грузины, китайцы, вьетнамцы, афроамериканцы» и до самого конца эфира как подавляющее большинство гостей в студии, так и журналистка, которая делала тематический сюжет, демонстрировали взрывную смесь из некомпетентности и истерик. Представление об иностранцах сумбурно-стереотипные и напоминают о классическом пассаже Леся Подеревянского «аксакалы, шакалы, ишаки, басмачи», украинцам гости студии рекомендуют быть сентиментальными, не переживать об убийствах на почве ненависти, не обсуждать национальный вопрос вообще, и еще многое из того, что крайне трудно назвать попыткой адекватного решения проблемы. Зато, что характерно, предполагают, что украинцам присущ здравый смысл. Интересно, на каком основании.
- Общество напугано раздутой СМИ угрозой «мусульманского терроризма», и ислам сам по себе начинает восприниматься как опасная угроза, - добавляет Лихачев. - Положительный образ древней и мудрой религиозной культуры отступает перед лицом более востребованных в СМИ современных стереотипов. Стереотипный медиа-образ мусульманина вызывает ассоциации скорее не с реальными носителями ислама, а с маньяками-террористами из американских или российских боевиков. Страх вызывает агрессию, это нормальный механизм человеческой психики. Люди, в которых на улицах можно узнать мусульман, нередко становятся объектами злых насмешек со стороны обычных прохожих или агрессии со стороны подростков-расистов. Незаконные, но уже привычные милицейские проверки, основанные только на внешности, происходят на глазах окружающих и только стимулируют ксенофобское отношение: раз милиция так старательно проверяет «этих», значит, «они» и правда связаны с криминалом и опасны.
А между тем проблема взаимодействия мусульман с остальной частью общества, настроенной не то чтобы доброжелательно, существует и не собирается «рассасываться». Муфтий Духовного управления мусульман Украины шейх Ахмед Тамим грешит против истины, говоря, что исламофобия возникает тогда, когда ислам и мусульмане оказываются слишком сильно включенными в политику. Полмиллиона украинских мусульман в политической и околополитической деятельности представлены слабо; однако факт существования фобий относительно мусульман даже в сравнительно цивилизованной столице подтверждается очень быстро и легко.
Подтверждается он, собственно, экспериментом, поставленным студентами факультета социальных наук и социальных технологий НаУКМА осенью 2009 года. Девушка, одетая в черную одежду и никаб (ткань, закрывающая лицо, оставляющая прорезь для глаз), общалась на улице на простые темы - вроде «который час». Целью эксперимента было зафиксировать для последующего анализа спонтанную реакцию киевлян, не искаженную дальнейшей рационализацией или попыткой показать себя в определенном свете, - как это могло бы быть при проведении анкетного опроса, к которому респондент мог бы себя определенным образом подготовить. Несколько позже исследователи провели несколько интервью с представителями мусульманской общины Украины, чтобы сравнить выводы и проконтролировать самих себя. Как оказалось, уличный эксперимент имел определенные методологические недостатки - только при помощи интервью исследователи узнали, что обычно мусульманки в Украине не ходят в черной одежде, тем более не прикрывают лицо никабом. Тем не менее, такая методологическая неточность подняла ряд важных вопросов: почему, приезжая в Украину, мусульмане должны отказываться от своего традиционного религиозного костюма? Из-за страха в лучшем случае быть поднятыми на смех, а, в худшем, даже попасть в больницу с телесными повреждениями? С другой стороны, «мусульманка» выглядела в полном соответствии с имеющимися в обществе стереотипами.
На самом деле, в этом вопросе в отношениях между украинскими гражданами и представителями мусульманской общины существует очень хрупкий баланс. Почти во всех странах мира (кроме традиционалистской Саудовской Аравии, мультинациональной Великобритании и т.п.) современные мусульманки ходят без никаба. И исключительно по мотивам удобства. Украина в данном случае не является исключением. Мусульманки XXI века предпочитают удобные брюки вместо длинных платьев, и хиджаб, закрывающий только волосы, вместо жаркого и неудобного никаба. С другой стороны, известны случаи, когда по улицам Киева ходили очень религиозные мусульманки, которые из-за собственных убеждений не хотели открывать лицо. И им приходилось несладко. Наиболее распространенным типом дискриминации в отношении таких женщин являются очень пристальные взгляды, неучтивое «тыканье» пальцами и перешептывания за спиной. И хотя акты физического насилия или банальное «рукоприкладство» в таких случаях не встречались, все же такую форму дискриминации можно считать исламофобией. Конечно, мусульманку в никабе, с почти полностью закрытым лицом, не часто встретишь даже на улицах столицы, но непривычность украинских граждан к экзотическому виду Другого не должна становиться поводом для невежливого обсуждения и, наконец, дискриминации.
Но если вы вдруг захотите «пожить» в теле мусульманки и на собственной шкуре почувствовать гамму дискриминационных оттенков, то для этого совсем не обязательно закрывать лицо и надевать никаб - дискриминация начинается гораздо раньше, уже на этапе облачения в абаи. Эта деталь мусульманского религиозного костюма представляет собой длинное платье, обычно с атласной ткани с разнообразными восточными узорами. Абаи почти невозможно европеизировать, поэтому девушки и женщины, которые по каким-либо причинам не хотят носить абаи, вынуждены одевать брюки с бесформенной туникой, потому что обычные длинные платья слишком обтягивают тело, тем самым подталкивая девушку к нарушению религиозных канонов. Вместе с тем, девушки, которые все же желают носить абаи в публичных местах, обычно не могут себе позволить этой религиозной «роскоши». Зачастую, украинские мусульманки ходят по улицам в брюках и туниках, и только прибыв в место назначения (общественные собрания сообщества, различные культурные центры) переодеваются в красивые абаи. Конечно, можно выдвинуть аргумент, мол, в общественном транспорте очень неудобно носить абаи, поэтому брюки - оптимальный вариант. Вместе с тем, в европейских, а тем более, в восточных странах мусульманки носят абаи значительно чаще, и даже на улицах городов, в метро, в общественном транспорте мусульманку в абае вы встретите с большей вероятностью, чем даже в центре Киева. Поэтому трудно поверить, что дело лишь в каком-то магически-исключительном неудобстве украинского транспорта.
Если же вы захотите повторить эксперимент киевских исследователей и почувствовать себя настоящей консервативной религиозной мусульманкой, то будьте готовы ко всему, ведь спектр впечатлений окружающих может быть (и во время эксперимента таки был) самым разнообразным - и страх, и агрессия, и любопытство, как по отношению к экзотическому зверьку. «Пусть ходит, но лучше бы она переоделась, а то ходит, как привидение», «Пусть ходит, лишь бы не массово», «Я поддерживаю скинхедов, и если бы я был немножко моложе, то был бы в их движении», - вот только часть комментариев к ситуации, которые получили исследователи. Всего примерно четверть всех опрошенных после встречи с мусульманкой для выражения своего отношения к ней использовали слова «Алькаида», «террористка», «ниндзя», «призрак». Преимущественно, правда, говорили об этом интервьюерам, а не самой «мусульманке», но, впрочем, и этого уже многовато. Самия, опрошенная мусульманка, также отмечает, что постоянно сталкивается с острыми неприятными для нее взглядами, что молодые мужчины называют ее «террористкой», несмотря на то, что она не носит никаба.
Но не только внешний вид мусульман (особенно мусульманок) является поводом к дискриминации. Не менее важным также является вопрос экономического характера. «Когда жизнь в Украине будет еще сложнее, то отношение к иностранцам тем более ухудшится. В любом, без разницы, кто он, люди будут искать причину и найдут ее. Если иностранец и его семья живут в хорошем доме, у них хорошая машина, значит, это наши деньги, которые мы должны у них отнять», - отмечает респондент Ваиль. А поскольку шведов, американцев, немцев и французов от обычных украинцев отличить трудно, то злость за ухудшение социально-экономического состояния, как подозревают мусульмане, будут вымещать именно на них как на внешне отличных, ведь «бьют не по паспорту, а по роже».
Как же можно снизить уровень ксенофобии (и исламофобии как грани ее проявления)? В последнее время мировое неолиберальное научное сообщество благосклонно к мысли, будто рост свободного рынка на Ближнем Востоке откроет путь к социальной либерализации и ознаменует окончание эры экстремизма. Наср Вали, автор книги Forces of Fortune: The Rise of the New Muslim Middle Class and What It Will Mean for Our World, которая подтолкнула к проведению дискуссии по вопросу свободного рынка в качестве медиума между западным и восточным миром, аргументирует свою позицию тем, что первоочередность финансового интереса отодвинет на второй план разногласия в религии и политических взглядах; в подтверждение своей позиции автор приводит процесс возведения Дубая, мол, капитал сблизил западный и восточный мир в едином деле создания нового города. В общем, современная неолиберальная мысль благосклонна к такой теории, и дискуссии ведутся лишь о деталях: как долго будет продолжаться такой процесс? Какие жизненные аспекты сблизятся быстрее: глобальные или локальные?
И действительно, киевский эксперимент по «переодеванию» мусульманкой на первый взгляд продемонстрировал утешительные новости - уровень агрессии значительно снижается именно на базаре. Продавцы значительно охотнее шли на контакт с «мусульманкой», предлагали товар на продажу, иногда не очень метко: «Покупайте свининку, женушка!». Во время интервью почти все говорили, что «рынок - это нейтральная территория», и, мол, любые люди имеют право находиться здесь. Кроме того, «все кушать хотят, поэтому «мусульманка» может ходить мимо базарных прилавков сколько душа пожелает. Тем не менее 54-летний продавец, который продал импровизированной мусульманке все, что та пожелала, во время дальнейшего интервью убедительно доказывал, что, будь он моложе лет на 20, то обязательно бы присоединился к движению скинхедов. Заметим, что впечатление самого экспериментатора от общения с этим человеком было неплохим и ничем негативным не отличалось. Конечно, исходя из самого интервью, мы не склонны приписывать ксенофобские настроения всем респондентам, которые повторяли ключевую сентенцию о нейтральности рыночной территории (а она, как оказалось, довольно распространенная). Но именно это, хотя и единственное в своей жесткой радикальности, интервью четко демонстрирует, что за приветливой улыбкой продавца могут стоять устойчивые ксенофобские убеждения. И вопрос, как они проявятся вне рынка, когда мотивация финансовой выгоды отсутствует, остается открытым. Дополнительно опрошенные мусульмане в своих интервью отмечали, в частности, что в дорогих магазинах к ним относятся гораздо приветливее, чем на рынках. Уже упомянутая Самия предположила, что в «модных магазинах продавцам платят за их радушие». Опять же, возникает закономерный вопрос - вне рабочей территории сохранится ли такое приветливое отношение?
Не будем надеяться в решении этих проблем на волю Аллаха. Ведь даже самые искренние молитвы не сделают мир лучше. Вопрос противодействия дискриминации, как видим, стоит остро. Надеяться на адекватную государственную политику в этом вопросе сложно - в том числе учитывая, что актуальный министр внутренних дел, еще будучи во главе крымской милиции, выступал с заявлениями в пользу депортации крымских татар и других народов с полуострова.
По материалам журнала социальной критики Commons/Совместное
Ссылки на тему:
Новости
Под воздействием СМИ, образ мусульманки у киевлян чаще всего ассоциируется с терроризмом
Научные работы
