Среди мусульманских авторов, произошедших из украинских земель (так называемой «Ханской Украины»), особое место занимает фигура Мухаммада бин Мустафы аль-Аккирмани. Родившись в османском в то время Аккермане (современный Белгород-Днестровский, Одесская обл.) в конце XVII в., будущий правовед, мыслитель и толкователь Корана получил достаточно хорошее образование, вероятно, в Стамбуле. Некоторое время работал при дворе султана Османской империи, имел хорошие связи с религиозной элитой, в том числе одну из своих работ посвятил шейх аль-исляму (верховный религиозный авторитет) Абу ль-Хайру Даматзаде, который занимал эту должность в 1732−1733 годах. Один из учеников самого Мухаммада аль-Аккирмани, Муртада Эфенди позже стал судьей в Аккермане, что свидетельствует о сохранности связей между ученым и его родным краем. Сам Мухаммад аль-Аккирмани тоже сделал судейскую карьеру — некоторое время он был кадием в Измире, затем в Каире, а около 1760 года получил эту должность в Мекке, где и работал до своей смерти в сентябре 1761 года.
Среди десятков различных работ, написанных Мухаммадом аль-Аккримани, можно найти как самостоятельные трактаты (например, «Послание об индивидуальной воле»), так и разного рода комментарии (шарх) и даже глоссы (хашийя), то есть «комментарии к комментариям». Эти жанры османской научной литературы, в которых определенные труды комментировались, а потом до этих комментариев добавлялись все новые и новые объяснения, были в центре научной культуры того времени. Именно по ним учились в религиозных школах (медресе), их использовали в судопроизводстве и тому подобное.
Сохранился и автограф одной из работ Мухаммада аль-Аккирмани, то есть рукопись, собственноручно написанная автором. Работа, которая содержит 152 листа, относится к жанру глосс (хашийя) и написана как толкование комментария Абдаллы аль-Байдауви на последнюю из 30-ти частей Корана (так называемый джуз «амма, содержащий суры 78−114). Сохраняется эта уникальная рукопись в Библиотеке Священной Мечети Мекки (Мактаба аль-Харам аль-Макки аш-Шариф) под инвентарным номером 557 и названием Тафсир Аккирмани Джуз «Амма. Листы, каждый из которых содержит 25 строк текста, написанных черными чернилами с красными заголовками, имеют еще и примечания на полях. Рукопись формата 21×14 см. переплетенная в твердую обложку. Заключительная надпись (л. 149б) в типичном для того времени стиле приводит дату окончания работы: «освободился от сбора и составления, упорядочения и сшивания раб Божий нуждающийся, прощения Всевышнего ищущий, Мухаммад бин Мустафа, Аккерманийский по рождению, матуридит по вероисповеданию, ханафит по мазхабу, в благословенном месяце Рамадан, года 1157 от хиджры Решительного и Благородного, которому было слово за словом ниспослан Коран», которая соответствует октябрю−ноябрю 1744 по христианскому календарю. Также в конце текста помещена известная касыда средневекового поэта Абу ль-Фатха аль-Бусти (ум. 1010 г.) Зийадату ль-Мари фи Дуньягу Нуксан («Чем больше в мирской жизни добавляется, тем больше теряется») и касается тем богобоязненности, мудрых жизненных установок и тому подобное.
Рукопись содержит много записей (на первом листе) и печатей, которые позволяют проследить её историю. Сначала принадлежала она какому-то мударрису ибн аль-Хаджи Ахмаду аль-Армири, а затем 'Абд ар-Рахману Ратибу, который еще и указал дату: 1240 хиджры (1825). Впоследствии рукопись была в руках Хафиза Ахмада Рафаата, который также указал дату, а именно 1247 год (1832). Кроме этих надписей, на рукописи проставлены печати, в том числе с указанием библиотеки Мухаммада Рушди-Паши (ум. 1874 г.), известного османского политического деятеля, который основал в Мекке медресе. На печатях можно разобрать дату 1287 (1870 г.). Самая новая печать, на которой можно прочитать слово Аукаф («Фонды»), отмечает 1355 год хиджры (1936). Вероятно, изначально рукопись находилась в Мекке, куда могла быть привезена самым Мухаммадом аль-Аккирмани, а уже позже попала в библиотеки, которые впоследствии вошли в фонды Библиотеки Священной Мечети.
Мухаммад аль-Аккирмани был далеко не первым автором, который толковал популярный в османские времена тафсир аль-Байдауви. Начиная с конца XVI в., к этому тафсиру вошло более 300 комментариев и глосс, среди которых хорошо известный и труд выходца из Крыма Ахмада аль-Къырыми (ум. 1474) Мисбах ат-Та’диль фи Шарх Анвар ат-Танзиль. В своей короткой предисловии сам Мухаммад аль-Аккирмани написал, что его целью было объяснить некоторые сложности текста, которые открылись ему после трудных поисков.
Структура труда Мухаммада аль-Аккирмани достаточно проста. В начале приводятся несколько айатов соответствующей суры, затем цитируется тафсир аль-Байдауви, а дальше − сами мысли автора. На полях также представлены достаточно обширные комментарии (записанные в столбики), часто это краткое изложение основной мысли, ссылки на другие айаты или хадисы, цитаты из предыдущих толкований, то есть все то, что и в современных научных текстах помещается в примечаниях.
«Источниковая база» толкования Мухаммада аль-Аккирмани отличается широтой. Кроме классических толкований (чаще всего рядом с самым Тафсир аль-Байдауви приводятся цитаты из трудов аз-Замахшари и аль-Куртуби), указываются другие глоссы − хашийи Са’ади Челеби (ум. 1538) и аль-'Ассама аль-Исфараини (ум. 1538) к толкованию аль-Байдауви и хашийя Шараф ад-Дина ат-Тайиби (ум. 1342) к толкованию аз-Замахшари. Интересно, что в некоторых местах Мухаммад аль-Аккирмани критически относится и к соответствующим рукописям толкования аль-Байдауви, отмечая различия между ними. Интересуют Мухаммада аль-Аккирмани преимущественно семантические особенности текста Корана, а также выводы, касающиеся вероучения. Тематика кираат (вариантов чтения Корана) в работе Мухаммада аль-Аккирмани практически не представлена.
Несмотря на то, что свой труд Мухаммад аль-Аккирмани писал в соответствии с определенной традицией, во многих моментах он фактически отходит от толкования аль-Байдауви и самостоятельно комментирует соответствующие коранические айаты. Показательны, например, комментарии к началу суры Аль-'Аляк («Сгусток»), где Мухаммад аль-Аккирмани прибегает к теологическим дискуссиям своего времени (л. 103б−105а). Призыв Корана «Читай!» он понимает как указание на то, что богопознание является первейшей обязанностью каждого человека. В комментарии к этой же суре Мухаммад аль-Аккирмани излагает антропологические взгляды, где это богопознание связывается с наблюдениями за моральными и физическими совершенствами (камалят) человеческой природы, благодаря которым человек приходит к пониманию того, что у нее есть Творец. Смысл первых айатов этой суры − «проведение человека к размышлениям». Именно в этом рациональном мышлении и состоит икрамийя («уважаемость») человека; это понятие, которое употребляется в тафсире аль-Байдауви, растолковывается Мухаммадом аль-Аккирмани так: «Бог даровал ему существование, а потом даровал по Своей щедрости красоту, внутреннюю и внешнюю, физическую и моральную». Икрамийя − это не просто достоинство человека в современном «светском» смысле, а именно «уважаемость» (поскольку соответствующий глагол акрама содержит указание на то, что именно Бог даровал человеку такие качества, а следовательно, он ответственен перед Ним). Здесь же и дискуссия о том, что такое вера (иман). Позиция мутазилитов, которые считали, что истины веры можно обосновать только умом, и ашаритов, которые говорили о первоочередности религиозных текстов, Мухаммад аль-Аккирмани противопоставляет «золотую середину», которой придерживаются матуридиты и «все шейхи Самарканда» (ум как орудие шариата).
В отдельных местах Мухаммад аль-Аккирмани пытается определить и свое видение некоторых коранических лексем, например, в комментарии к толкованию аль-Байдауви на суру Аль-Бурудж (л. 53а−54б). само слово Бурудж означает «Башни», но в этом случае им обозначаются именно созвездия или звезды. На вопрос, почему эти небесные объекты названы «башнями», пытались ответить многие толкователи Корана, поэтому Мухаммад аль-Аккирмани выражает здесь свое мнение. Если обратиться к предложению табарраджат аль-мара («украсилась женщина»), то его следует буквально понимать, как «стала похожей на звезды в выявлении своей красоты»; следовательно, бурудж в арабском языке означает нечто высокое и красивое, поэтому и звезды были названы соответствующим образом.
Не было в Мухаммада аль-Аккирмани и страха перед достаточно сложными темами, на которых до сих пор спекулируют критики Ислама. Это, в частности, сообщение о том, что двух последних сур Корана (аль-Фаляк и ан-Нас) вроде бы не было в списках, которые хранились в руках сподвижника Пророка ’Абдаллага ибн Мас’уда (л. 148б−149б). Рассматривая этот вопрос по отдельным разделам (танбиг − «замечание», танбиг ахир − «еще одно замечание») и разбирая все аргументы, Мухаммад аль-Аккирмани оправдывает ’Абдаллага ибн Мас’уда словами о том, что сам факт отсутствия их в чтении не означал отсутствия в тексте, поэтому не следует приписывать этому сподвижнику какие-то утверждения, противоречащие мнению других. Более того, опираясь на мнение таких авторитетов, как Абу Бакр аль-Бакиляни (950−1013) и ибн Хазм аль-Андалуси (994−1064), Мухаммад аль-Аккирмани доказывает, что в определенных пересказах от того же ’Абдаллага ибн Мас ’уда эти суры все же фигурируют. Содержит труд Мухаммада аль-Аккирмани и многие другие ответы на вопросы, которые волновали многих комментаторов Корана.
Нам неизвестно, насколько популярной была эта хашийя на толкование Корана аль-Байдауви, написанная выходцем из Белгорода-Днестровского Мухаммадом аль-Аккирмани. Очевидно, она не была столь известна, как его «Послание об индивидуальной свободе» или «Толкование сорока хадисов», хранящихся в десятках экземпляров различных библиотек исламского мира. Впрочем, даже обзорное исследование показывает, что Мухаммад аль-Аккирмани очень хорошо понимал те вещи, о которых писал, а в своих суждениях прилагал немалые самостоятельные усилия для поиска ответов на сложные вопросы. Во многом это отражает эволюцию представлений о толковании Корана во времена раннего модерна (XVI − XVIII вв.), когда новые общественные запросы заставляли несколько отходить в сторону от традиционных взглядов. В этот же период, когда действовали такие выдающиеся реформаторы Ислама, как Мехмед Кадизаде, Мухаммад бин 'Абд аль-Ваггаб, Шах Вали Аллах ад-Даглави и другие, менялись и оценки первоисточников исламского вероучения, активизировались призывы к возрождению «первичного» понимания Корана и сунны. Так, во многих моментах труда Мухаммада аль-Аккирмани заметно сочетание идеи исключительного божественного господства в мире (рубубийя) и исключительной божественности (улугийя), что стало основанием для осуждения различных «культов святых», ритуализации могил «праведников». Наследие Мухаммада аль-Аккирмани позволяет утверждать, что и выходцы из украинских земель не были в стороне от этих процессов.
С другими материалами из серии «Исламоведение» можно ознакомиться по ссылке.
