Точкой зрения на события больше, чем семидесятилетней давности, когда целый народ был объявлен предателем и депортирован из родных мест, поделились член Ассоциации украинских писателей Сергей Грабовский и доцент кафедры культурологии НаУКМА Игорь Лосев, авторы материала, подготовленного специально для издания «Крым.Реалии».
По мнению ученых, одной из главных причин депортации крымских татар и других коренных народов Крыма, кроме геополитических, стало стремление Сталина (активно поддерживаемое его ближайшим окружением) замаскировать катастрофические поражения Красной армии и флота в боях за остров, списав наибольшее количество этих катастроф на «предателей» и «коллаборационистов».
И это, надо сказать, Сталину удалось — тот шлейф тянется до сих пор…
Но обратимся к фактам.
По всем предписаниям военного искусства, Крымский полуостров немецкие войска в 1941 году взять не могли. На море семь румынских миноносцев и эсминцев не противостояли бы советскому Черноморскому флоту: линкор, пять крейсеров, три лидера и тринадцать эсминцев, восемьдесят четыре торпедных катера… В Крыму стояла Отдельная 51-я армия генерала Кузнецова: полностью укомплектованы четыре кадровые стрелковые, четыре кавалерийские дивизии и четыре дивизии из местных ополченцев и призывников. Добавим к этому армейскую авиацию, подразделения НКВД, наземную обслугу военно-морских баз (десятки тысяч бойцов) и получим потенциально неприступную крепость.
Но только потенциально. Войска обороны Крыма были расположены совсем не для отражения штурма полуострова с севера, а для отражения мифических морских и воздушных десантов. Кавдивизии были разбросаны по всему полуострову, чтобы противостоять воздушным десантам. Четыре крымские дивизии — растянутые по побережью для борьбы против морских десантов. Только три дивизии были выдвинуты на север Крыма; а на Перекопе — наиболее вероятном направлении удара врага — из имеющихся 100 тыс. войска оказалось только 7 тыс …
На Крым наступала 11-я армия Вермахта генерал-полковника Эриха фон Манштейна. Тот бросил на Перекоп только две пехотные дивизии, но хватило и этих сил. Немцы захватили Армянск и прорвались через Перекопский вал. Подошли три свежие советские дивизии — в течение нескольких дней их перемололи. Немцы захватили 10 тыс. пленных, 135 пушек и 112 танков. И что бросается в глаза: не было у дивизий Вермахта, которые штурмовали Перекоп, ни одного танка или штурмовой пушки. Между тем защитники Крыма имели на вооружении не только легкие Т-40 или БТ-7, а и Т-34. И все они были потеряны. А в придачу, авиаподдержки у немецкого наступления практически не было. Зато авиация Черноморского флота, вместо сокрушительного удара по врагу, занималась по приказу Ставки поиском мифических «морских сил противника».
После позорной сдачи Перекопа советские войска отошли на т. н. Ишуньские позиции. Опять-таки, с советской стороны в обороне было значительно больше силы пехоты и авиации, чем у противника, но Манштейн прорвал оборону. 18 октября началось немецкое генеральное наступление. А 19 октября к расположенному в Симферополе штабу обороны Крыма с заявками на топливо и боеприпасы приехал начальник штаба перекинутой из Одессы Приморской армии генерал Крылов — и никого не находит, кроме дежурных офицеров. Воскресенье же. Выходной… А пока штаб обороны отдыхает-выпивает, немцы утром 20 октября прорывают Ишуньские позиции. Приморскую армию бросают в контрудар — без подготовки, без авиационной поддержки — и она терпит поражение и откатывается в Севастополь. Между тем две стрелковые дивизии так и простояли без движения до конца битвы за перешейки — 321-я под Евпаторией и 184-я — растянутая по Южному берегу от Балаклавы до Судака.
Через месяц под советским контролем остался только Севастополь. В немецкий плен в Крыму попали в 100 тыс. красноармейцев, среди которых было несколько тысяч крымских татар, трофеями Вермахта стали 750 пушек и 630 минометов. Не имея ни одного танка, немецкие солдаты уничтожили и захватили 166 советских танов…
И те же бойцы Приморской армии, которые не смогли исправить ситуацию под Ишунью, при обороне Севастополя проявили чудеса героизма. Похоже, потому что Ставка была далеко, а «сталинские маршалы» в осажденный город не показывали и носа — слишком было опасно… Но героизма этого, чтобы удержать город, оказалось недостаточно. Севастополь в конце пал, прежде всего потому, что его защитники потратили практически все боеприпасы, а подвозить их кораблями ЧФ летом (короткие ночи и господство немецкой авиации) было очень сложно. Но этого не произошло бы, если бы в конце 1941-го корабли ЧФ не вывезли из Севастополя в порты Кавказа боезапас весом 15 тыс. тонн, в том числе 750 тонн винтовочных патронов (а потом его же начали возить назад, под бомбами немецких самолетов). Кто отдал «гениальный» приказ, лишив защитников Севастополя ресурсов боеприпасов? Командующий ЧФ адмирал Октябрьский, который до этого имел «нереволюционную» фамилия Иванов, а еще до того — совсем уж корявую (но совершенно точно в смысле интеллекта) Дураков, которое изменить на Иванова позволил ему император Николай II…
Еще больший идиотизм советского командования проявился в попытке освободить Крым в декабре 1941 — мае 1942-го. Ставка запланировала тогда два мощных десанта — в районе Феодосии и в районе Керчи — в составе 8 стрелковых дивизий, 2 бригад морской пехоты, 2 горнострелковых полков — всего 82500 «штыков». К участию в высадке были привлечены 250 кораблей, в том числе бригада крейсеров ЧФ. Но в последний момент морскую пехоту перебросили в Севастополь, а в первый эшелон десанта вместо нее были включены две горнострелковые дивизии (представьте себе, как с крейсеров под огнем врага, кроме бойцов, высаживали еще и несколько тысяч лошадей…). Была лютая зима; тысячи десантников на шлюпках и малых катерах, не вступив в бой, утонули вместе со своими судами; сотни раненых замерзли на захваченных плацдармах. Но все же создалась катастрофическая для немецких войск в Крыму ситуация. Предоставим слово Манштейну: «Если бы противник использовал выгоду создавшегося положения и стал бы быстро преследовать 46-ю пехотную дивизию от Керчи, а также ударил решительно вслед румынам от Феодосии, то… решилась бы судьба всей 11-й армии… Но противник не сумел использовать благоприятный момент. То ли командование противника не поняло своих преимуществ в этой ситуации, то ли оно не решилось немедленно их использовать». Больше недели советские войска в Феодосии вообще не имели перед собой противника. Но сталинские генералы не рвались в бой…
В конце апреля 1942 года на Керченском полуострове, откуда должна была развернуться очередная операция по окончательному освобождению Крыма, были сосредоточены 260 тыс. бойцов и командиров, 3577 пушек и минометов, 347 танков. У немцев и румын здесь было вдвое меньше живой силы и орудий, всего 180 танков. В этих обстоятельствах Манштейну помог командующий фронтом генерал Козлов (опять-таки, полное соответствие своей фамилии) и Лев Мехлис — личный представитель Сталина в Крыму. В первую очередь Мехлис запретил войскам Крымского фронта окапываться — чтобы не подрывать боевой дух. Вся боевая техника открыто стояла в голой степи. А данным разведки о подготовке Манштейном наступления Мехлис и Козлов не верили: наступать будем только мы! Поэтому на Керченском полуострове 8 мая 1942-го повторилось 22 июня 1941-го. Ни один урок не был усвоен. Следствие: на Тамань удалось отступить только 116,5 тыс. бойцов и командиров. Около 150 тыс. Крымский фронт потерял убитыми и пленными, а еще — всю военную технику. Севастополь продержался еще полтора месяца. 95 тыс. советских воинов, среди которых были тысячи крымских татар, попали в плен; 2 тыс. были эвакуированы морем, среди которых были генералы, чины НКВД, командование флота, партийные работники. Других бросили на произвол судьбы, оставив командовать обреченными войсками генерала Новикова, кстати, по происхождению крымского татарина…
Не меньшими были провалы партизанского движения, возглавляемого в 1941–42 годах Мокроусовым (в прошлом — одним из организаторов «красного террора» на полуострове в 1917–20 годах). Крымский обком ВКП (б) авантюрно подготовился к партизанской войне, считая, что немецко-румынская оккупация продлится не более, чем 2–3 месяца (на самом деле, большая часть Крыма оставалась оккупированной два с половиной года), а потому направил на поддержку этого движения очень ограниченные ресурсы, что в конечном итоге привело к голоду и случаям каннибализма среди партизан. Поэтому партизаны часто прибегали к грабежу, в частности крымскотатарских деревень, забирая у жителей продовольствие. Поэтому в июле 1942 года за пьянство, бездарное руководство, избиения и расстрел командирских кадров Мокроусов был снят с должности командира партизан Крыма и эвакуирован самолетом в Москву. Но это не остановило его карьеру (вскоре он стал начальником разведки Северо-Кавказского фронта) и не уменьшило доверие к нему со стороны Сталина.
Ценой огромных жертв Красная армия в 1943–44 годах смогла отвоевать Крым, но при этом не удалось помешать эвакуации в апреле—мае 1944-го немецких и румынских войск из Севастополя (всего кораблями и самолетами было вывезено около 150 тыс.); в плен попали 24361 вражеский солдат. Есть разница, не так ли? И это при полном господстве на море ЧФ…
Такую серию масштабных катастроф Сталину и его «гениальным полководцам» нужно было любой ценой замаскировать и «списать» на какую-то зловредную силу. На роль этой силы и были назначены крымские татары и другие коренные народы Крыма. Мол, это их подрывная деятельность в значительной мере привела ко всем поражениям и катастрофам. И это несмотря на то, что среди пленных мобилизованные среди крымских татар составляли примерно одну двенадцатую, что в Красной армии до самого окончания войны сражалось более 10 тыс. бойцов и командиров среди крымскотатарского народа, что несколько десятков крымскотатарских деревень были сожжены оккупантами за связь с партизанами, а практически в каждом партизанском отряде среди бойцов и командиров были лица крымскотатарского происхождения… Но все равно 11 мая 1944 года Сталин подписал постановление Государственного комитета обороны Советского Союза № ГОКО-5859, которое объявило крымскотатарский народ «предателями» и обрекло его на депортацию, чтобы этим хоть как-то прикрыть бездарные приказы верховного главнокомандования и действия сталинских полководцев в Крыму.
Сергей Грабовский, кандидат философских наук, член Ассоциации украинских писателей
Игорь Лосев, кандидат философских наук, доцент кафедры культурологии НаУКМА
