Многие города и села Крыма после возвращения из депортации крымских татар уже невозможно представить без этих открытых и гостеприимных людей. Их судьбы отражают историю всего народа и тех поселков, куда они возвращались из ссылки. Мы продолжаем серию публикаций о крымских татарах, их возвращении и обустройстве на родной земле.
Когда едешь по так называемой Феодосийской трассе, дороге, связывающей Симферополь и Феодосию, то глядя в окно автомобиля на пробегающие мимо дома и дворы, редко задумываешься, какие люди в них живут. Населенных пунктов вдоль этой трассы очень много. В одном из них – поселке городского типа Зуя – нам удалось побывать. Этот поселок, окруженный полями пшеницы и рапса, расположен в 20 км от Симферополя.
По разным данным, Зуя получила свое название из-за того, что в этих местах могила праведного человека по имени Зыя (Зие). По другой версии, свое название поселок получил в честь умершей в этой местности жены хана Менгли-Гирея - Эзуе.
Первое, что бросается в глаза при въезде в поселок – это красивая и ухоженная мечеть. Во дворике женщины ухаживают за цветами, молодой человек убирает траву и перекапывает палисадник. Проходим через ворота – во внутренней части двора мечети за чашечкой кофе беседуют имам мечети Дилявер эфенди Османов с членами местной мусульманской общины Ахтемом Куку и Шевкетом Закирьяевым.
После традиционных приветствий, представляемся. Нам предлагают кофе, включаемся в интересную беседу. Через пару минут, как заведено у крымских татар, находим общих родственников и знакомых. Постепенно разговор переходит на тему возвращения на Родину. Ахтем агъа Куку рассказывает о тех испытаниях, которые пришлось пережить ему и его семье. Судьба каждое крымскотатарской семьи – это великая череда трагических событий: война, депортация, годы ссылки, борьба за возвращение на Родину, которая сегодня вновь переживает боль и страдания.
Ахтем агъа, вернулся в Крым в 1990 году. С первых дней вместе с односельчанами включился в борьбу за выделение земли под строительство мечети. «Было очень тяжело чего-то добиться в те годы, ведь нас не признавали. Но мы, как мусульмане, решили, что первое и важное, что нужно для поселка – это мечеть. Ребята возили камни для фундамента, помогали местные бизнесмены, жители поселка. Но самую большую помощь оказала ассоциация «Альраид», которая нашла спонсора» – рассказывает Ахтем Куку.
К его рассказу присоединяется Шевкет агъа Закирьяев: «Мы рады, что сегодня мечеть посещают молодые люди, а родители приводят своих детей. Раньше нас всего-то приходило 5-6 стариков, а сейчас здесь и молодежь, и женщины, и дети».
«Да, я пришел с поднятыми руками»
– Я уже 15 лет служу имамом Зуйской мечети. Многое видел за эти годы. – говорит Дилявер Османов. – Наша община всегда старалась жить мирно и с властью, и с соседями. Последние тревожные события нас всех укрепили в вере и объединили. Люди стали больше посещать мечеть, обращаться к Аллаху. Во время наибольшей напряженности мужчины Зуи патрулировали улицы, охраняли мечеть, храм, кладбище. К сожалению, были случаи вандализма: сначала на мусульманском кладбище, потом на христианском. Представители христиан встретились со мной, когда у них на кладбище совершили акты вандализма – поломали кресты. Они предполагали, что это совершили мусульмане. В ответ я процитировал им аяты из Корана, объяснив, что мусульмане такое не могут сделать. Они успокоились, а бывший глава поселка сказал: «Видите, как один человек смог успокоить весь народ».
Сегодня мы живем в новых исторических условиях, в новых реалиях, и как бы ни было тяжело в душе, приходится подстраиваться под новую власть. От этого зависит, что будет с нашей землей, домами, социальными выплатами. Нужно как-то жить дальше. – Дилявер эфенди на секунду останавливается, а затем продолжает. – Когда я пошел подавать документы на российский паспорт, у меня спросили: «И вы пришли?». Я ответил: «Да, я пришел с поднятыми руками». Они ничего не сказали, только ухмыльнулись.
Крым, за который мы заплатили кровью
Едва сдерживая слезы, имам вспоминает годы, которые, казалось бы, должны были стать самыми счастливыми.
– Какие бы не были разногласия сегодня между жителями и властями, христианами и мусульманами – это не сравниться с 1988-89 годами. Снег, холод, дом официально не купить. Потом купить все же удалось, но власти не разрешали оформить, и из-за этого каждый день вызывали в прокуратуру на допрос. Потом мы ночью пешком возвращались домой, иногда по пояс проваливаясь в глубокий снег.
Тогда мы решились на первую акцию за то, чтобы нам разрешили официально покупать дома. Сегодня молодежь слушает эти истории как сказку, а тогда все было реальным. Старики, женщины, дети вышли на трассу – напротив Зуи есть возвышенность, которая называется Дубки. Вот на нее мы и встали. Милиция перекрыла дорогу, стояли вплотную, чтобы жители не могли пронести для нас еду и воду. Мы ночью по пшеничному полю ползком перебирались, чтобы принести воды и еды. Одного из стариков, который подошел к милиционерам, они очень сильно избили, пиная ногами. Вся дорога была в крови. Вот так мы добивались правды, свободы, Родины.
Я писал много писем Горбачеву, прося о том, чтобы мне просто разрешили жить в Крыму. Мы верили, что человек имеет право жить в любом месте Советского Союза, хотя знали, что есть негласный закон не давать нам жить на своей Родине. Тогда многих выгоняли из домов. Однажды и мне с моей 70-тилетней бабушкой, пережившей депортацию, дали 24 часа, чтобы покинуть Крым. Спасло то, что бабушка вышла с канистрой бензина, грозясь сжечь дом вместе с собой. Вот так мы отстаивали право жить в родном Крыму!»
Я переписал Коран, но хочу понять сердце Ислама!
За чашкой кофе течение времени не ощущается. Наш собеседник продолжает свой рассказ.
– Ислам я начал изучать в Узбекистане, – говорит Дилявер эфенди. – В ссылке я узнал только азы ислама. Не было ни каких-либо религиозных книг, ни Коранов. Делать намаз было запрещено. Держать пост – тоже. Мы все это делали скрытно. В Узбекистане бабушка выпросила у соседки Коран, и я переписал Его вручную, исполнив этим самым мечту бабушки – вернуться в Крым со Священной Книгой в руках. От дедушки мне достались тетради, в которых были написаны различные молитвы (дуа), аяты Корана. Положив их в чемодан, я пошел поступать в медресе при Кебир-Джами. В то время муфтием был Сеитджелил-эфенди Ибрагимов. Он задал мне один вопрос: «Зачем вам это?». Я ответил: «Я переписал Коран, но хочу понять сердце Ислама!» Меня сразу приняли в медресе. Нас тогда в группе было 12 человек. После этого я полгода изучал ислам в Турции, в городе Измире. После возвращения в Крым меня назначили имамом. С тех пор мы здесь живем, проповедуем и радуемся, что с каждым годом мусульман становится больше.
В беседе незаметно подходит время вечерней молитвы. Около мечети собираются верующие. Радует и то, мусульмане поселка уже не помещаются в своей мечети и задумываются о строительстве новой. И смотря на таких людей как Дилявер Османов, понимаешь, что рано или поздно мусульмане Зуи своей цели добьются и построят в поселке еще одну мечеть.
Эльзара Юнусова
Ссылки по теме:
Одна история двойного возвращения
