Аннексия Крыма Россией в 1783 году привела к существенному изменению уклада жизни крымских татар. Утрата государственности, введение судебной системы оккупантов вместо шариатского суда, конфискация земель, закрытие и разрушение мечетей – это только малая часть проблем, с которыми столкнулись коренные жители полуострова.
Российские власти вскоре после захвата Крыма взялись за переустройство земельных отношений. Имперский историк Ф. Лашков, автор исследования «Исторический очерк крымскотатарского землевладения», писал в 1894-м:
«Поземельные неурядицы, обнаруженные в новоприсоединенном крае, поневоле заставили заняться этим вопросом (землевладением), с целью практического его разрешения. Началась практическая разработка вопроса, которая за небольшими перерывами продолжается до настоящего времени. В течение этого времени был предпринят ряд административных и судебных мер с целью упорядочения поземельного устройства Крыма и устранения происходивших в нем неурядиц. Но несмотря на все эти мероприятия вопрос о крымскотатарском землевладении до настоящего времени может считаться открытым».
Другими словами, автор признает, что за более чем сто лет российских «реформ» в Крыму никакого существенного результата достичь не удалось, что свидетельствовало о полной недееспособности бюрократической системы империи. Присланные из Петербурга и Москвы чиновники не владели крымскотатарским языком, не были знакомы с обычаями, культурой и религией коренного народа, чьи земельные отношения они меняли в угоду правящей политической элите.
В царской России вопрос о формах и видах землевладения у крымских татар был изучен крайне слабо. К 1917 году было издано всего несколько работ, посвященных этой тематике. Это уже упомянутая работа Ф. Лашкова, а также изданный в Одессе в 1888 году очерк Г. Блюменфельда «Крымскотатарское землевладение». Эти работы лишь пунктирно наметили вопросы и проблемы, существовавшие на полуострове в имперский период.
Безусловно, в Крыму и до его захвата Россией существовали земельные проблемы, вызванные своеобразным административно-территориальным разделом полуострова. С конца XV в. часть Крыма входила в состав Кефинского санджака (позднее эялета), принадлежавшего непосредственно Османской империи. После русско-турецкой войны 1767–1774 года эялет ненадолго вошел в состав Крымского ханства. С приходом российской оккупационной администрации и созданием Таврической губернии начался безудержный грабеж земель коренного населения.
Современный крымский исследователь Р. Алиев пишет:
«Роль царского правительства в решении земельного вопроса характеризуется регулярными земельными межеваниями, раздачей огромных участков земли дворянству, чиновничеству, помещикам, ростовщикам, величавшим себя банкирами, многим другим лицам, приближенным к императорскому двору с условием в десятилетний срок заселить местные имения своими крепостными крестьянами из других губерний. Таким образом совершенно бесплатно было роздано около 350 тысяч десятин земли (почти 12 % общей земельной площади Крыма), а еще больше (до 500 тысяч десятин) было распродано за бесценок».
Значительная часть этой земли до 1783 года оставалась собственностью крымских ханов и была конфискована в пользу российской казны сразу же после упразднения Крымского ханства.
Изъятие земли крымских татар приводило к массовой миграции и запустению целых районов полуострова. Некоторые селения крымцев полностью исчезли, другие были заселены пришельцами из центральных губерний Российской империи. Историк Г. Левицкий писал:
«Частные случаи насильственного захвата чужих земель умножались до того, что сделались как бы законом».
Новые поселенцы, незнакомые с ирригацией и аграрными приемами крымских татар, оказались неспособными производить в товарном количестве сельскохозяйственную продукцию. Более того, в большинстве случаев «русский мужик» был неспособен прокормить даже свою семью.
В конце XVIII в. большинство колонистов из России переселялись именно на крымские земли, плодородные и хорошо обустроенные благодаря труду татар. Порой было достаточно просто изгнать коренных жителей, чтобы получить их землю, сады и виноградники. Первоначально основанием для получения земли были указы царицы Екатерины II и ордера губернатора Г. Потемкина. Незадолго до своей смерти в 1791 году Потемкин потребовал от чиновников сочинить «правила к удобнейшему произведению в тамошнем крае размежевания земель». На практике правила, установленные оккупантами, практически всегда действовали исключительно в их пользу.
Порой захвату земель способствовали незнание крымцами русского языка и законов Российской империи. Для изъятия участков власти посылали землемеров, многие из которых были кадровыми офицерами царской армии. Нередко крымцы оказывали ожесточенное сопротивление захватчикам, прогоняли их силой. Масштаб злоупотреблений в земельных отношениях был таков, что власти Петербурга даже создали специальную следственную комиссию, которая разбирала жалобы населения Крыма. Но и она, составленная из чиновников госаппарата, не смогла, а скорее всего не захотела, решать проблемы в пользу крымских татар.
При захвате крымскотатарской земли российские власти ссылались также на отсутствие у крымцев документально подтвержденных актов на право землевладения. При этом считалось достаточным представить документы, выданные Кефинским эялетом или Крымским ханством. Но проблема заключалась в том, что ханский архив был сожжен российскими войсками, взявшим Бахчисарай в 1736 году — замкнутый круг, позволявший колониальной администрации осуществлять произвол по собственному усмотрению.
Уже к середине XIX в. появляется большое число крымских татар и ногайцев, оставшихся без своих земельных наделов. Особенно многочисленной была эта прослойка в степном Крыму, где грабеж коренного населения со стороны помещиков и чиновников был особенно беззастенчивым. Немного более благоприятной была ситуация в горном Крыму, где на начало ХХ в. крымские татары продолжали контролировать около 37 % пахотных земель.
Жалобы крымских татар на захват земли регулярно принимались к рассмотрению различными землеустроительными комиссиями, но их решения практически всегда были в пользу колонистов. К примеру, в результате иска татар (1805) к жителям селения Санкт-Петербургские мазанки (район Симферополя) было принято решение не возвращать захваченные земли, а выплатить определенную сумму компенсации, которая никоим образом не могла покрыть нанесенного ущерба. Главным аргументом земельной комиссии в этом случае было то, что новые поселенцы, преимущественно отставные солдаты российской армии, уже построили жилье и обзавелись хозяйством на чужой земле.
