Боснийский литература является почти неизвестной украинским читателям. В целом это можно сказать и о самой Боснии, - за исключением некоторого представления о войне в этой стране, вспыхнувшей после распада Югославии, рядовые украинском почти ничего о ней не знают. Поэтому очень приятно констатировать факт появления в Украине перевода на украинский язык сборника рассказов современной боснийской писательницы Мелины Камерич.
Боснийская литература почти неизвестна украинским читателям. Вцелом это можно сказать и самой Боснии, — за исключением некоторого представления о войне в этой стране, которая вспыхнула после распада Югославии, простые украинцы почти ничего о ней не знают.
Сборник под названием «Туфли ко вручению «Оскара»» была издана в конце 2012 года (издательство «Фолио», Харьков). Это событие имеет особенное значение для украинских мусульман, поскольку боснийцы являются славянским мусульманским народом.
В аннотации к книге написано: «Мелина Камерич родилась 11 марта 1972 года в Сараево. В родном городе окончила гимназию и литературное отделение философского факультета Сараевского университета. В 1992 – 1993, во время осады Сараева, была ассистентом хирурга в военном госпитале. Со временем сотрудничала с иностранными медиа и международными организациями («Врачи без границ», City Link Amsterdam Sarajevo, British Council). Сейчас – колумнисткка нескольких боснийских журналов, в частности женского журнала «Азра», представительница «Al Jazeera Balkans». Свои истории пишет, главным образом, ночью.
О’Генри когда-то написал, что для полноты жизни человек должен пережить бедность, любовь и войну. В книге «Туфли ко вручению «Оскара»» все это присутствует в достаточном количестве, поэтому ее можно назвать экспресс-курсом познания жизни. Это книга национальная и женская, и в то же время достаточно сильна для большого мира. В этой книге много поисков идентичности и еще больше любви. Она похожа на дыхание. Она относится к числу тех книг, после которых уже не будешь таким, как раньше. В Киеве книгу можно приобресть в сети книжных магазинов "Є". Перевод с боснийского языка выполнила Катерина Калитко.
Для того, чтобы наши читатели получили некоторое представление о творчестве боснийской писательницы Мелины Камерич, предлагаем прочитать один из ее лучших рассказов.
Одиночество
У меня есть деньги. Но деньги ничего не значат. Нет визы. Поэтому, не могу выйти из аэропорта. Не могу скорым поездом поехать в Вену. И вот, я пью венский кофе и ем торт «Захер». Буду заключенной в аэропорту, в терминале С, на протяжении целых семи часов.
Сколько духов можно перебрать в дьюти-фри за семь часов? Сколько подарков купить?
Конфеты «Моцарт». Опять выбор парфюмов. Кофе. Читаю вчерашние газеты. Паршиво быть одному. В аэропорту. Паршиво быть одному где-угодно.
Рассматриваю людей. Пью еще один кофе. От кофе мне хочется писать. Иду в туалет уже третий раз. А я тут всего лишь час.
Аэродромы – это каталоги судеб. Рассматриваю людей. Представляю истории. Кто куда летит. И почему. И к кому? И зачем? Так мне легче.
Иду в туалет четвертый раз. Возле зеркала стоит девушка. Не знаю почему, но чувствую страшную потребность спросить, как у нее дела. Стоит с чемоданом, и знаю, что стоит здесь уже час. Знаю это, потому что рассматриваю людей. Я видела ее каждый раз, когда шла в туалет.
Мою руки рядом с ней. А она мне тихо, ненавязчиво так, смотря на мое отражение в зеркале, говорит на плохом английском: «Ты красивая...»
Смотрю ей в лицо и думаю: «Боже мой... она ведь плачет».
- Куда ты летишь? – спрашиваю ее.
- Не знаю... – говорит. А слезы катятся по щекам. Их впитывает платок, завязанный ниже подбородка.
- Ты одна? – задаю глупейший в мире вопрос. Мы ведь все одни.
- Да... Он ушел и сказал, чтобы я его ждала... Здесь, в туалете...
Боюсь ответа, но все же спрашиваю:
- Когда он тебя оставил?
- Два дня тому назад...
Чувствую, как у меня желудок сжимается.
- Ты голодна?
Она кивает головой. И я за руку веду ее из туалета. Её зовут Фатима. У Фатимы болит желудок. Фатима плачет. Фатима из Сомали. А я... я на ее месте кричала бы.
Пьет таблетку обезбаливающего. Плачет и дальше. Тихо. Слезы текут по щекам. Не знает, есть ли у нее паспорт. Возможно паспорт у него. А он ушел. И велел ей ждать его. В туалете. Она достает из кармана свидетельство о рождении. Согнутое и помятое. Ей 21 год. И говорит: «Он вернется, иншааЛлах».
Большие заплаканные глаза становятся еще большими, когда она видит сотрудников охраны. Хватает меня за руку и ждет, пока пройдут. Ей страшно. Боится, что будет, если ее арестуют. Спрашивает меня, есть ли в Боснии центр для беженцев. Спрашивает, в Америке ли Босния. Плачет. И говорит: "He comes inshallah!"
Не желает идти со мной в полицию. Боится, что скажет ему, если он все-таки вернется к ней? Спрашиваю ее: «Куда он вез тебя?» Не знает. Пожимает плечами. Говорит: «У меня нет родителей. Погибли. Есть брат. Но знаю, жив ли он».
И снова плачет. Тихо.
Забываю обо всем. Не чувствую, как время проходит. А мне объявляют: «Последнее приглашение для пассажирки Камерич!»
Оставляю Фатиму в туалете. Оставляю ей номер телефона. Обнимаю ее. Фатима плачет. Сейчас я должна ее оставить. Крепко обнимаю ее. И чувствую абсолютную пустоту внутри.
Она позвонила через десять дней. Наконец-то кто-то из службы охраны венского аэропорта заметил молодую красивую девушку, которая уже пять дней плакала в туалете. Фатима больше не плачет.
Говорит, что ей пообещали дать убежище. И что я – ее хорошая подруга. Я говорю: «Береги себя, Фатима, пусть тебя Аллах бережет. И давайся знать, Фатима».
И тогда медленно начинаю понимать, что такое одиночество.
Одиночество – это не тогда, когда сидиш одна в венском аэропорту и думаеш, встретит ли тебя кто-то, когда ты приземлишься дома.
Одиночество – это телефон в центре для беженцев, с которого звонишь на единственный номер, который у тебя есть.
Материал подготовил Юрий Косенко
