С отцом крымского политзаключенного Ахтема Чийгоза я имел возможность познакомиться у здания так называемого «Верховного суда Крыма» в Симферополе, где до сих пор несколько раз в неделю рассматривают дело 26 февраля.
Мое внимание привлек стройный седой человек. Вокруг него собрались с десяток активистов — крымских татар. Они слушали его очень внимательно. Он говорил — со сталь в голосе, с суровостью в глазах, и, казалось, слова его с улицы доносились и в зал «суда», и в комнатку в СИЗО, откуда в режиме видеоконференции во время заседания включают его младшего сына Ахтема, обвиняемого в организации массовых беспорядков во время митинга против захвата Крыма. Зейтулле Чийгозу — почти 80. Но он признается, что и теперь такой же хулиган, как и в молодости, острый на язык, принципиальный в своих взглядах. Более полувека назад он дерзко забрал свою невесту Алие из родительского дома против воли отца, который не хотел свадьбы со вспыльчивым и непокорным Чийгозом. Сегодня, прожив всю жизнь, достойную тяжелого тома романа — и депортации, и возвращение на Родину, и унижение, и борьбу, и смерть старшего сына — супруги лишь молятся, чтобы дожить до освобождения второго сына из российской застенков и восстановления справедливости.
Когда первая настоящая беда постигла семью Зейтуллы Чийгоза и еще сотни тысяч крымских татар, ему было всего 7 лет. И воспоминания о депортации со временем вырисовывались в целостную картину.
«В этих вагонах и умирали стоя. Это были паровозы. Поэтому на разъезде поезд набирал воды. И в это время открывали вагоны и спрашивали: „Мертвые есть?“ Им отвечали, что есть. Их вытаскивали, двери закрывали. Что вы думаете с ними делали? Выбрасывали, и мы ехали дальше. И так не один раз. Все эти 18 суток умирали и дети», — вспоминает глава семейства Чийгоз. Больше всего в памяти отпечаталось, как советские солдаты забросили в вагоны с голодными «переселенцами» соленую рыбу. После нее люди мучились не только от голода, но и от страшной жажды. Потому что воды никто не давал.
«Они говорят, что нас хорошо там встретили, и в вагонах есть давали, и медсестры были — они же так теперь все представляют. И представляли так же. А сегодня мы, читая молитву, молимся за тех, кто умер. На поминках мы всегда вспоминаем и о тех, кто остался в песках казахстанских или российских. Потому что когда они умирали, за них никто не молился и их никто не хоронил…» — рассказывает
В дороге крымские татары потеряли значительную часть своего народа. Еще больше погибло уже в Узбекистане — от голода, от болезней и дальнейших политических репрессий.
«Представьте себе, перед нашим прибытием о нас уже всех информировали. До нас привезли корейцев, а узбекам сказали, чтобы они закрывали своих собак, потому что корейцы едят собак. Узбеки своих собак закрыли. А когда нас привезли, сказали, что мы едим людей. Вот представьте себе, народ нас примет? В первую очередь предатели, пособники фашистов — о нас эту всю информацию распространили, они умеют это делать. А узбеки тоже ничего не могут сказать. Как это так, собак едят — к нам привезли, людей едят — тоже к нам. А зачем вы их к нам? А такое попробуй скажи…» — Зейтулла Чийгоз вспоминает, что в первые месяцы новые соседи отказывались не только поделиться едой, но даже помочь
За
«Даже дети должны были отмечаться.
«Когда мы встали на ноги, государство, КГБ уже стали с нами работать. То есть уже создавали искусственно благоприятные условия с целью оставить нас там. Потому что уничтожить уже было невозможно, крымские татары находились на высоких должностях в Узбекистане. Но мы не могли сказать нашим детям, что это — их родина. Родина одна, и она плохой не бывает, плохих мам не бывает. А то, что она у нас хорошая, мы в этом не виноваты», — убежден Зейтулла Чийгоз. Именно за такие слова и за агитацию за возвращение в Крым в
Однако один из представителей КГБ решил завести с ним дружбу: «Он жил в колхозе „Октябрь“, а там свет выключали, а он футбол любил. И как раз этот сезон футбола. Он приходит ко мне и говорит: „Мне нужен двигатель“. Я пригласил его домой, где у меня б двигатель. Представьте себе, мы каждый день ходим на собрания, хотим вернуться в Крым, наших активистов сажают, такое замешательство вокруг, а он, этот, со мной подружился и говорит, что надо вигатель. Мало того, Алие угостила нас чебуреками, и он сказал, что привезет свою жену, чтобы она ее научила готовить…»
Тогда молодой парень Зейтулла Чийгоз решил рискнуть и на чистоту поговорить с кагэбистом. Он направился прямо к нему домой и под магнитофонную запись рассказал историю крымских татар: все, что видел еще ребенком, и то, что рассказывали пожилые люди.
«Я положил лепешку на стол и сказал, что клянусь хлебом, Аллахом и своими детьми, расскажу правду. Он говорит: „Детьми не надо“. А хлебом можно, богом можно? Ведь ни в бога, ни во что он не верит, коммунист. Тогда я сказал: „Нет, детьми я тоже клянусь, чтобы я правду сказал… Вы хороший человек, но вам сказали, что крымские татары — очень трудолюбивый, хороший народ, дружно живут. Видите ли, мол, какие свадьбы играют — они уже не хотят на родину. А среди них вышли эти отступники — вы их уничтожайте, вы их убивайте! Вам так это подали. А теперь я вам расскажу, как это было…“ И рассказал все, что с нами было. И тогда он сидел, вздыхал, потому что
Именно здесь, в депортации, родились дети Зейтуллы и Алие: два мальчика и девочка. Старшие сыновья впоследствии возглавили национальное движение и не только пережили все трудности возвращения на родную землю, реабилитации целого народа, но и начали борьбу за права крымских татар уже в независимой Украине. Помогали другим возвращаться и заново обживаться на родной земле, защищали небольшие домики на «самозахваченной» земле от активистов «Русского единства» и милиции.
«Мой сын собирал людей каждый 18 мая, месяцами боролся за наши святыни, на которых в Крыму понастроили базары. Им разбивали машины, их били за это — это все делало „Русское единство“, возглавляемое Аксеновым», — рассказывает отец. Старшего сына, Рустема, они потеряли в
«И вот представьте себе! Этот человек теперь в тюрьме за участие в событиях, произошедших при Украине. То есть когда мы собирали митинги числом 50 тысяч человек, ни у одного человека кровь носом не пошла. А в этом митинге, наверное, крымские татары в кости вложили железо: ни у одного ничего не сломалось, а у них все сломалось — более 80 „пострадавших“. И все, кстати, опровергают причастность Ахтема к делу. Но всем понятно, что это специальный заказ, и вины его здесь нет», — убежден отец. Правда, в честный суд никто в семье Чийгоз не верит. Ведь, по словам родителей, Ахтему несколько раз предлагали сотрудничество с «новой российской властью» Крыма в обмен на свободу. По замыслу, он должен был собрать Курултай и объявить, что крымские татары поддерживают аннексию. Иначе ему угрожали депортацией или тюрьмой. Первый заместитель председателя теперь уже запрещенного в России Меджлиса выбрал тюрьму…
«Он не мог иначе. Знаете, как я учил своих детей? Жена дает им есть, а я забираю. Я говорю: „Советский Союз в лице Коммунистической партии так и так нам сделали“. А потом даю есть. Алие говорит: „Ты хоть не трогай их, когда они едят“. А я говорю: „Я буду рассказывать об этом даже когда они едят“. Вот почему у меня два сына таких выросли. Вот почему мы не доверяем Кремлю, кто бы им не руководил», — делится
«Я вам скажу одно: какое бы государство не пыталось уничтожить
Источник: 5 канал
