В начале прошлого года мир потрясла новость о теракте против редакции французского сатирического журнала «Шарли Эбдо», тогда погибли 12 человек. Уже к концу года, в ноябре, в Париже за ночь прогремели еще несколько терактов, но теперь погибших было более 100 лиц. О причастности к этим событиям заявили боевики «Исламского государства» (ИГ). Группировка взяла на себя ответственность также и за сбитие российского самолета над Синайским полуостровом и стрельбу в Калифорнии. Поэтому борьба с ИГ в этом году усилилась. К авиаударам по группировке присоединились Австралия, Германия, Великобритания; свою коалицию против ИГ создала Саудовская Аравия.
Когда можно ожидать прорыва в борьбе с этой исламской группировкой, и какой должна быть стратегия, чтобы положить конец ИГ, «День» спросил у заведующего отделом истории стран Азии и Африки Института всемирной истории НАН Украины Вячеслава Шведа.
− В течение последнего года «Исламское государство» получило ощутимые удары со стороны антиИГИЛовской коалиции и арабских стран. Оно потеряло около 40% территории, которыми владело во время пика своего могущества. То есть можно сказать, что ИГ близится к своему, я надеюсь, бесславному концу. Хотя борьба будет очень серьезной.
Еще один красноречивый факт − «Исламское государство» получило полное поражение за души и сердца арабского народа. Согласно данным социологического опроса в арабских странах, от 2 до 4% населения являются сторонниками ИГ. Еще год назад в Саудовской Аравии и ОАЭ их количество достигало 8%. Резко падает популярность и авторитет ИГ прежде всего среди молодежи − она не видит будущего в этой стране.
Сегодня весь исламский мир встал на борьбу против ИГИЛ. Нынешний король Саудовской Аравии Салман выступил с обращением ко всему исламскому и прежде всего суннитскому миру с тем, чтобы создать мощную антиИГИЛовскую организацию. В течение 72 часов 34 исламские страны откликнулись на призыв короля Салмана. И среди них не только такие ведущие аравийские монархии, как Иордания, Египет, Марокко, но и некоторые исламские страны или государства с большой долей населения мусульман: Нигерия, Нигер, Чад, большие страны Азии, Пакистан, Малайзия. Был создан координационный штаб в Рияде − столице Саудовской Аравии.
И уже есть первый результат. Как известно, нынешний Иран поддерживает сирийского диктатора Башара Асада, предоставляет ему прямую военную помощь: там тысячи иранских воинов, отборочные части корпуса «Стражи исламской революции». Но после того, как было объявлено о создании коалиции, Иран начал немедленно выводить свои войска из Сирии. То есть ему наконец-то дошло, что он просто не справится, хотя Иран − это мощное, достаточно развитое государство, имеющее очень боеспособную армию. Но военный бюджет шести аравийских монархий, входящих в Совет сотрудничества арабских государств Персидского залива, − это наиболее успешная группа арабских стран, которые объединились еще в начале 80-х годов, сейчас они являются лидерами и локомотивами арабского мира − в 8 раз превышает военный бюджет Ирана.
Как объяснить то, что Саудовская Аравия организовала свою коалицию?
− Саудовская Аравия − это одно из самых успешных арабских государств. Во-первых, Ислам зародился именно на ее территории, король страны носит титул Хранителя двух святынь − Мекки и Медины. Поэтому и арабы, и мусульмане всегда с большим уважением относились к Саудовской Аравии. Кроме того, нынешний король Салман начал широкоформатные реформы. Ранее арабы всегда ждали какой-то помощи и думали, что за них кто-то будет решать их проблемы. Но сейчас они осознали, что судьба Среднего и Ближнего Востока, арабского мира зависит, прежде всего, от их активных действий. Король начал выстраивать новый порядок, новую матрицу, формат арабского мира, где передовые арабские страны с помощью и поддержкой своих союзников берут ответственность за будущее арабского мира.
Сейчас с ИГ борются фактически две коалиции. Но не лучше ли было бы объединить усилия?
− Коалиция во главе с США возникла более года назад. Это был период определенной пассивности арабов, когда они растерялись (имею в виду, правители, короли, президенты. − В.Ш.). «Исламское государство» так неожиданно активизировалось, захватило обширные территории, разгромило иракскую армию, которая была вооружена американским оружием. Тогда инициативу на себя взяли США и некоторые страны Запада. Но сегодня более активно с ИГИЛ борются арабские, мусульманские страны, которые считают, что это, прежде всего, их дело.
Какова роль России в конфликте в Сирии, чего она этим достигла, ввиду сообщения о том, что РФ координирует свои усилия с ИГ?
− Россия считает Сирию своей вотчиной уже в течение десятков лет − еще со времен Советского Союза, когда СССР поддержал так называемый национальное освободительное движение, щедро вооружая сирийскую армию. Фактически благодаря такой косвенной поддержке со стороны Москвы семейство Хафеза Асада пришло к власти. Асад старший создал авторитарную структуру, которую затем передал своему сыну Башару. Сначала СССР бросал наиболее новейшее оружие на миллиарды долларов, тысячи советских военнослужащих там служили, даже участвовали в боях. Во времена СССР там также была военно-морская база в городе Тартус на побережье Средиземного моря. Для РФ это очень символично. Они считают, что это их уравнивает с американцами, которые имеют там свои базы, например, 5 флот в Катаре.
Сегодня Россия рассматривает Сирию как центр своего влияния на Ближнем Востоке. Путин сделал ставку на поддержку Башара Асада. Ему даже импонируют личные качества − диктатор всегда поддерживает диктатора.
С 30 сентября президент РФ заявил, что страна переходит к прямому военному вмешательству в сирийские дела − были направлены подразделения авиации, а затем и наземные силы. После этого стало очевидно, что они воюют не столько с ИГИЛ, сколько с сирийскими повстанцами. Это привело к конфликтам на границах Сирии и Турции, ведь там проживают так называемые туркмены, которые фактически являются продолжением турецкой нации. В конце концов это привело к тому, что турки очень твердо и квалифицированно сбили российский истребитель Су-24. Это очень символический акт, который имеет серьезные геополитические последствия. Фактически Россия открыто вступила в военные действия с официально признанным, уважаемым исламским государством, которое является членом НАТО и одним из лидеров Ближнего, Среднего Востока и всего исламского мира. Это активизировало мусульман, прежде всего суннитов, объединиться и как можно быстрее создавать мощную коалицию.
А по связям − создается впечатляющая картина. Мы видим координацию усилий. ИГИЛ и Россия действуют практически в унисон. Даже очень быстрое вбрасывание на территорию Европы сотен тысяч беженцев произошло не совсем стихийно. Какие-то силы проделали коридор, отработали инфраструктуру опрокидывания десятков и сотен тысяч мигрантов. Это делалось для того, чтобы внести раздор в европейское сообщество, отвлечь его от помощи Украине, от того, чтобы укреплять и развивать Евросоюз, создавать единую европейскую семью, и столкнуть два мира − христианство и Ислам. Я даже читал, что сирийские повстанцы зафиксировали прямые переговоры между российскими структурами и подразделениями ИГИЛ. К тому же в составе группировки есть до 40 тыс. граждан РФ. Боевое ядро «Исламского государства» сформировали также офицеры саддамовской армии и тайной полиции. А в свое время Хусейн очень серьезно сотрудничал с Россией и бывшим СССР. Возможно, и через них такая ниточка протянулась к самому руководству ИГИЛ, по крайней мере, части этой структуры.
Какой, по вашему мнению, должна быть эффективная стратегия борьбы с ИГ?
− Здесь нужен комплекс действий. Невозможно разгромить их только военным способом. Очень важный фронт борьбы − обрезать каналы финансирования, через которые ИГ спекулирует на черном рынке нефтью и другими продуктами. В них также серьезно поставлена информационная пропаганда. Недавно премьер ОАЭ указал, что одним из главных усилий исламского мира в борьбе против ИГИЛ должно быть недопущение их спекуляции Исламом. Во-первых, нужно доказать, что они не имеют никакого отношения к настоящему Исламу как большой доктрины, как одной из мировых религий. И во-вторых − провести комплекс мероприятий, направленных на то, чтобы воспитывать молодое поколение, прививая ему иммунитет к экстремизму, ненависти к чужому мнению, другому образу жизни, другому цвету кожи и вероисповеданию. И в этом плане знаменательным является то, что Нобелевскую премию мира присудили Тунисскому национальному квартету. Он сыграл решающую роль во время политического кризиса, когда Тунис в 2013 году должен был повторить кровавый путь Египта после насильственного отстранения президента Египта Мухаммеда Мурси. Тогда исламисты (правящая в то время партия «Ан-Нагда». − В.Ш.) и секуляристские, либеральные силы смогли добиться компромисса. Партия «Ан-Нагда» добровольно отдала власть. Было создано технократическое правительство и одобрена наиболее прогрессивная в арабском мире конституция, гарантирующая широкие права и свободы. Сегодня Тунис демонстрирует наиболее удачную модель развития демократии в арабском мире.
В начале 2015 года мир был шокирован терактами в редакции журнала «Шарли Эбдо». В ноябре в Париже произошел теракт, который унес жизни уже более 100 человек. Есть какое-то объяснение тому, что оба масштабных теракта за год произошли именно в Париже, во Франции?
− Я бы отделил некоторые моменты. Теракт против «Шарли Эбдо» − это особая тема. По моему мнению, позиция этого журнала не является безупречной. Конечно, они имеют право на существование, на «черный» юмор. Но должны думать и об ответственности, понять, что в Исламе нет той истории, опыта критического отношения к религии, святым отцам, который был в Европе еще во времена Реформации. Для них это святотатство, которое должно караться смертью. Были определенные основания, созданные самим журналом. Но удар наносился по союзу христиан и мусульман в самой Франции, ведь среди европейских стран там наибольший удельный вес мусульман − более 10% населения. Некоторые французские города, например Марсель, становятся все более арабскими. Это создает особые проблемы сосуществования и понимания друг друга.
А вот другие теракты, которые произошли в ноябре, − это уже непосредственно попытка мести Франции за ее принципиальную позицию и политику. Во-первых, там были созданы структуры. А во-вторых, в потоке, который брошен в старый мир, было немало скрытых агентов ИГИЛ, которые присоединились к тем, которые там уже были. Франция в этом плане очень уязвима, она близка к Африке, арабскому миру. Туда приезжают многие мигранты, которые попадают сразу в другой мир с другими ценностями и образом жизни. Они себя не находят, замыкаются в гетто − это очень удобная площадка для действия экстремистских группировок. То есть это сигнал для Франции, нужно серьезно повысить уровень своей идеологически-пропагандистской работы с новоприбывшим населением мусульманского мира.
Как вы оцениваете работу Запада в построении диалога со странами, где главной религией является Ислам?
− В целом, положительно. Стоит отметить важную роль Германии. Ангела Меркель, зная обо всех расходах, прямо сказала, что страна открыла двери для мигрантов. Мне импонирует взвешенная риторика и действия главных лидеров Европы, которые определяют ее лицо − канцлера Германии и президента Франции − о том, что недопустимо обвинять мусульман в приверженности к терроризму, о том, что терроризм вообще не имеет религии.
Как усиливать сотрудничество между исламским миром и западным? Как избавиться от противоречий между людьми и объединить их?
− Я сконцентрируюсь на украинских реалиях. По сравнению с Западной Европой, у нас ситуация совсем другая. Наши мусульмане − неотъемлемая часть украинской политической нации. Украина с самого начала создала равные условия для развития всех конфессий и верований. Последователи Ислама чувствуют себя абсолютно свободно. Они были в первых рядах на Майдане, организовывали сопротивление и в Крыму, и на Донбассе. И если бы не крымские татары, мы бы сейчас чуть не забыли о Крыме. Именно они подталкивают и власть, и общество, к тому, что возвращение Крыма − один из главных политических приоритетов нашей страны. Кроме того, сегодня для Украины очень важно создать стратегическое сотрудничество с исламским миром. Я убежден − без помощи Турции, Совета сотрудничества арабских стран Персидского залива невозможно говорить о возвращении Крыма. На днях Саудовская Аравия закупила 30 новейших украинских военно-транспортных самолетов. Это серьезная помощь для нас. Их нынешняя позиция позволяет надеяться на серьезную поддержку: и финансово-экономическую, и политическую, и международную, чтобы мы обеспечили свою территориальную целостность и соборность.
Источник: День
