Председатель Меджлиса крымскотатарского народа Рефат Чубаров находится в изгнании — оккупационная власть запретила ему въезд в родной Крым. Однако он верит, что полуостров вернется в Украину, если сработает главный фактор — внутриукраинский. Также он предупреждает, что Россия будет расшатывать Украину изнутри, пытаясь сломать украинцев.
«Нам нужно выстоять самим сейчас», — заявил Рефат Чубаров во Львове во время встречи со студентами Украинского католического университета на тему «Год после Майдана: что дальше?».
Надежды на Россию в Крыму не оправдались
— У меня нет сомнений в том, что руководство руководствовалось каким-то из вариантов своих планов. В то же время мне кажется, что российские власти, заходя в Крым, очень внимательно следили за всей той реакцией, которая была в Киеве, в мире и, собственно, в Крыму. Это как хулиганы где-то во дворах: стукнул, подождал — сдачи нет, и второй раз стукнул. Почему я делаю такой вывод? Потому что когда помещение крымского парламента захватили «зеленые человечки», провели сессию и выбрали Аксенова председателем Совета Министров, тогда они запланировали проведение референдума на 25 мая. На второй день они перебрасывают референдум на 30 мая, а через несколько дней уже утверждают окончательную дату — 16 марта. То есть они трижды меняли время. Такое складывается впечатление, что в Москве видели, как развиваются события, и когда они уже перешли так называемый Рубикон, просто решили сделать все в очень сжатые сроки, чтобы никто не смог прийти.
Есть очень разные цифры этого так называемого референдума. Всех тех, кто сомневается в наших цифрах, я направляю к известной российской правозащитнице Светлане Ганнушкиной. Здесь стоит отметить, что в России есть некоторая специфика в отношениях между властью и правозащитниками. Возможно, это последние месяцы, но пока Путин позволяет сохраняться некоторым островкам свободы слова и независимой мысли — телеканал «Дождь», «Новая газета», хотя у них сейчас тоже начинаются проблемы. Так вот, Светлана Ганнушкина, которая является членом Общественного совета при президенте России, выдала свои исследования, согласно которым количество пришедших на референдум в Крыму, составляло чуть более 40%. По нашим данным — 34%. То есть между нашими результатами расхождение ощутимо, но ее показатель явки также не достигает 50%. А организаторы этого так называемого референдума давали цифру более 86%, а из них 90% якобы проголосовали за присоединение Крыма к России…
На сегодняшний день почти все те, кто хотел, чтобы Крым стал русским, кто бегал с трехцветными флагами по крымским улицам и помогал бандитам, эти отряды «самообороны», тоже сегодня имеют проблемы. Ожидания людей — сторонников присоединения Крыма к РФ не оправдались в значительной своей части. Манна небесная не стала падать каждый день с неба. В то же время российская оккупационная власть для своего укрепления в Крыму очень четко использует различные категории населения. Это вообще в специфике российской власти, когда она находит в обществе те части, на которые может опираться.
Если говорить о том, кто в современных крымских условиях почувствовал улучшение с точки зрения заработной платы или своего статуса, то мы можем выделить несколько категорий населения. Во-первых, это все те, кто работает в карательных российских органах или, как они говорят, в правоохранительных структурах — прокуратура, ФСБ, суды, фискальные органы. Работа в них оплачивается хорошо. Хотя в последние недели цены и падения рубля уже беспокоит этих людей, но в сравнении с такими же украинскими структурами, они получают достаточно высокую зарплату.
Также достаточно большие зарплаты у госслужащих среднего и высокого ранга. Пенсионеры еще одна категория, которая тоже почувствовала заметное увеличение доходов. Таким образом речь идет об электорате, который для власти очень важен, и тех, кто эту власть защищает.
Но те люди, которые содержали себя и свои семьи, платили налоги, то есть мелкий, средний и крупный бизнес, они сейчас в гораздо худшей ситуации, чем пытается публично доказывать крымская оккупационная власть.
Оккупанты устраивают моральный террор
— Иногда говорят, что в Крым будто вернулась советская власть. И я так считаю, но это не совсем так. В советские времена, если люди откровенно не выступали против власти, находили нишу конформизма — скажем, на профсоюзном собрании спали, на партийных сильно не выскакивали вперед, ничего такого не писали и на площади не выходили, то они могли жить более-менее спокойно, будучи объектом для наблюдения, но, с точки зрения власти, пассивным объектом. Над ними каждый день угрозы не было, но это только до тех пор, пока человек не демонстрировала себя противником той системы, в которой она жила. Это такое мое упрощенное видение человека в советской системе.
Сейчас в Крыму почти то же, но требуется и нечто иное. Нужно, чтобы люди почти ежедневно, систематично демонстрировали свою лояльность. Советская власть этого не требовала, если ты не занимал какие-то ниши, где это было нужно.
Я уже не говорю о том, что когда люди занимают свою позицию, когда они говорят то, что думают, и выступают с какими-то протестами, тогда уже эта власть применяет против них весь арсенал прямых и косвенных репрессий. Для российской власти очень важно, чтобы поведение всего населения в Крыму было хотя бы на таком же уровне, как в других, собственно, российских областях.
Как по мне, в России после 2012 года вообще уже нет системы оппозиции. Есть просто определенное количество людей, которые демонстрируют свою оппозиционность, совершают какие-то меры, но не более. Общественность, которая еще имеет стыд и понимает, к чему ведет Путин, заставили выбрать путь пассивного сопротивления, который все больше превращается просто в выезд из России за границу.
В Крыму такого еще нет. Там есть люди, которые продолжают или хотели бы продолжать высказывать власти свое несогласие и требовать, чтобы элементарные права людей соблюдались. Российская оккупационная власть буквально с первых столкновений с общественной оппозицией решила сразу всех, говоря их языком, «привести в чувство». 3 мая, когда Мустафа Джемилев пытался въехать в Крым с материковой части Украины, мы его встречали — около 2,5 тысячи человек собралось. Мы тогда прорвали то, что они называют границей. И на сегодняшний день более ста человек, которые принимали в том участие, уже прошли через суды. То есть мы видим массовые процессы только за причастность к одному событию.
Самое страшное, что в Крым пришли такие явления, которых мы раньше не знали. Это похищение людей и убийства по политическим соображениям, это системные незаконные обыски в грубых формах. Любая власть, даже оккупационная, априори якобы имеет формальное право прийти к вам, если это прописано законом, и провести необходимые процессуальные действия. Но когда к вам вламываются в шесть утра в балаклавах непонятно какие люди, несмотря на то, что у вас есть маленькие дети, или когда они врываются в религиозную школу, где дети спят, ногами выламывают двери, приставляют автоматы к этим детей…
Это все говорит о том, что здесь есть несколько задач, которые оккупационная власть для себя реализует. Одна из таких задач — это устроить моральный террор, внедрить среди людей страх, отчаяние и заставлять тех, кто не согласен с такой жизнью, уезжать из полуострова. Мы в этом видим попытку вытеснять крымских татар за пределы Крыма. Здесь повторяется та политика, которая была во времена первой аннексии полуострова в 1783 году.
Сейчас в отношении крымских татар могут применить метод кнута и пряника. Представители оккупационных властей не хотели бы терять, как они говорят, «бренды» Меджлиса и Курултая. Поэтому сегодня Москва думает переформатировать Меджлис, приближая к себе определенных его членов. Из 33 трех членов трое уже пошли по этому пути. В то же время Россия не дает нам провести съезд. Если у них не получится переформатирование, они, наверное, создадут что-то свое, а нас объявят экстремистами.
До пика противостояния мы еще не дошли
— Что дальше? Будет Крым возвращен? Я, честно говоря, на много таких вопросов ответы даю достаточно условно, поскольку есть много факторов, от которых будет зависеть окончательное развитие событий.
Как по мне, есть три главных фактора, которые мы должны учитывать.
Первый — это то, что связано с нами, с украинцами, с нашей внутренней жизнью во всех ее аспектах, начиная от военной, политической, экономической стабильности.
Второй фактор — это международное сообщество и меры, которые она принимает. Вообще отношение международных организаций и ведущих стран к России.
И третий фактор, который, к сожалению, пока не срабатывает, это собственно российский фактор. Должен признать — еще в начале этих событий мне казалось, что такое беззаконие, грубое отношение к своим соседям, в том числе к Украине, заставит проснуться общество. Я ждал, что где-то в апреле—мае россияне выйдут миллионами на площадь и скажут Путину «нет». Но здесь я прогадал.
Не знаю многих моментов, которые не дали возможности российскому обществу остановить своих преступных руководителей. Но я знаю одно: Крым не является конечной целью российской агрессии против Украины. То, что происходит в Донецкой и Луганской областях, уже перешло в такой формат, что и Путин сейчас понимает — он еще глубже попал в капкан. Во-первых, поступить с этими территориями, как с Крымом, он просто не сможет — ему этого теперь не позволят. Во-вторых, обеспечивать их исходя из тех экономических и других процессов, которые происходят в России, он уже тоже не сможет. Поэтому для Путина, на мой взгляд, важным остается главная деталь, с которой все это начиналось — это глобальные договоренности с западным миром, переступая через интересы Украины. Он все делает для того, чтобы среди лидеров на Западе усилить разногласия, каким-либо образом заставить их сесть за стол переговоров и наконец договориться о «настоящем месте России во всех мировых процессах».
Если исходить из этого, то надо признать, что к пику противостояния мы еще не дошли. Нас ждут потрясения не меньше, чем те, которые мы пережили. В то же время такое поведение Путина, если Запад сможет еще немного усилить санкции и неприятие путинской политики, будет предоставлять нам возможности не только восстановить нормальную жизнь на Востоке, но и вернуть Крым.
Фактор сейчас — внутриукраинский. Если Путин уже в некоторых моментах ограничен — ну не может он начать полномасштабную открытую войну и у него большие проблемы, как выходить из этой ситуации, тогда ему остается вернуть все внимание к Украине и украинцам, попробовать их сломать изнутри. И мне кажется, что в ближайшие месяцы у нас может быть большая турбулентность внутри страны.
Когда все те события начинались, мне казалось, что в Украине нет достаточной мобилизации духа. Но когда я узнал, сколько добровольцев из разных регионов пошли сейчас защищать государство, я увидел эту мобилизацию. Хотя мне кажется, что власть не смогла этот дух реализовать в полной мере. Первые месяцы нового парламента покажут, удастся ли это сделать…
Итак, если у нас хватит ума, опыта и сил сплатиться и не дать разыграть себя Путину, то нет никаких сомнений в том, что эта путинская политика потерпит крах и Крым вернется. Нам надо выстоять самим сейчас, а другие нам тогда будут помогать.
…Можно верить в добрую Россию (без путинского режима, — ред.)? Мы просто по-другому не можем делать, она наш сосед и нам надо находить возможности. Сейчас в это трудно поверить, но когда мы выйдем из этой ситуации — а мы все-таки выйдем — нам придется помогать в каких-то формах российскому обществу, чтобы они для нас стали хорошими людьми. Я пока не знаю как, но надо будет отношения с РФ налаживать.
Источник: ИА ZIK
