После очередного теракта на Северном Кавказе украинские политики и силовики получили новую возможность поспекулировать на «исламской угрозе».
Взрыв на Баксанской ГЭС в российской Кабардино-Балкарии позволит украинским спецслужбам в очередной раз заявить о себе. Единое информационное пространство с Россией создает предпосылки для очередной охоты на ведьм.
Многим украинским политикам для хорошего тонуса не хватает врагов. Соседи по сессионному залу для этого не подходят, несмотря на ожесточенные драки, которые иногда случаются в Раде. И тогда взрывы в соседней России для циничных политиков бывают очень кстати. Об угрозе исламского экстремизма в нашей стране впервые во всеуслышание заявил главный крымский коммунист Леонид Грач. В пространном интервью 2003 г. он пугал чеченскими боевиками, которые якобы проходили подготовку в горах Крыма. СБУ чеченских следов не обнаружила. В интервью господин Грач без обиняков заявлял: ваххабизм, исламский экстремизм отдаляет Украину и Крым от России. Это было во время второй чеченской войны на Северном Кавказе. Тогда из лексикона кремлевских пропагандистов в российские, а затем и в украинские СМИ был вброшен термин «ваххабизм». Руководитель информационного отдела Всеукраинской ассоциации «Аль-Раид» Олег Гузик считает «некорректным употребление в негативном значении слова, происходящего от имени реформатора ислама Мухаммада ибн Абдуль Ваххаба». «В постсоветских государствах сложилась традиция называть ваххабитами всех мусульман, которые принадлежат к нетрадиционным для этих стран течениям ислама»,— сказал «i» господин Гузик.
Одна из особенностей российского государства — доминирование государственных институтов над религиозными. В течение 300 лет чиновники, назначаемые императором, управляли Русской православной церковью. Пытались контролировать и мусульман. На завоеванных территориях, населенных мусульманами, для этого создавали духовные управления. Особенность ислама в том, что он не предполагает, в отличие от христианства, посредника-священника между верующим и Творцом. Поэтому контролировать мусульман властям всегда было крайне затруднительно.
Украинские политики и спецслужбы несут на себе множество родимых пятен советской системы. И продолжают попытки своих предшественников контролировать религиозную жизнь мусульман. «Для того, чтобы контролировать процесс, для начала надо его понять. А этого в украинском политикуме нет. Разобраться в тенденциях и течениях ислама у себя в стране гораздо сложнее, чем имитировать реакцию на события у соседей»,— сказал «i» исполнительный директор киевского Центра ближневосточных исследований Игорь Семиволос. Среди неудачных попыток украинских политиков попиариться на исламской теме господин Семиволос напомнил заявления генерала милиции Геннадия Москаля об угрозе, якобы исходящей от партии «Хизб ут-Тахрир». Запрещенная во многих странах, она декларирует создание халифата (шариатского государства) в исламских странах ненасильственным путем. Узбекские спецслужбы, славные своими заплечных дел мастерами, первыми обвинили Хизб в терроризме. Эти утверждения базируются на признаниях обвиняемых под жестокими пытками, которые, по свидетельству международных правозащитных организаций, являются нормой для режима Ислама Каримова. Ради повышения рейтинга некоторые отечественные политики готовы подпевать узбекскому диктатору.
Экс-министр МВД Юрий Луценко через свою пресс-службу отказал «i» в комментарии по делу об исламских экстремистах, широко разрекламированному его соратником Геннадием Москалем. А сам генерал оказался недоступен — сотрудники «Народной самообороны» сообщили, что он на отдыхе в Карпатах.
МВД, ныне возглавляемое Анатолием Могилевым, весьма пристально следит за мусульманами. А иногда и проверяет мечети самым бесцеремонным образом. По свидетельству крымских мусульман, несколько недель назад в ялтинскую мечеть ворвались вооруженные милиционеры в масках. «Якобы искали участников драки, случившейся неподалеку»,— сказал «i» местный житель, пожелавший остаться неназванным. А в здании Украинского драматического музыкального театра милицейские саперы появились незадолго до начала Исламской женской конференции. «Они заявили, что будут искать взрывчатку, якобы заложенную в театре. При этом документов, позволяющих проводить такие действия, у них не было. Выглядело это как провокация и попытка сорвать конференцию»,— сказал «i» председатель мусульманской общины «Давет» Руслан Рамазанов.
А сам руководитель МВД Анатолий Могилев в свое время отличился тем, что публично одобрил сталинскую депортацию крымских татар. Так что ждать добра от главного милиционера страны мусульманам не приходится.
Русскоязычные украинцы живут в едином с россиянами информационном пространстве, отмечает Олег Гузик. «Продуцируемые там негативные стереотипы по отношению к мусульманам быстро распространяются в нашей стране»,— считает он. Крымские мусульмане рассказывают о случаях, когда после взрывов в московском метро мусульманок в хиджабах высаживали из маршрутных такси по требованию напуганных пассажиров.
Востоковед Игорь Семиволос считает опасными игры политиков на теме «исламской угрозы». «Заявления ничего не понимающих в исламской специфике политиков могут только вызвать чувство угрозы среди мусульман»,— считает он. Примечательно, что длительное время лидером ультраконсервативно настроенных мусульман Кабардино-Балкарии, где на днях взорвали гидроэлектростанцию, был уроженец Кременчуга Анзор Астемиров. Его весной этого года убили сотрудники российской ФСБ. Он стал неформальным лидером верующих, которые не желали молиться в контролируемых спецслужбами мечетях. Избиения и убийства мусульман стали причиной восстания в Нальчике в 2005 г. Но, похоже, украинские политики не готовы учиться на ошибках соседей.
По материалам «Экономические известия»
Ссылки на тему:
Статьи
Терроризм как укрепление легитимности власти в РФ
Иной взгляд на события в Крыму
Эксперты считают события в Крыму пиаром и связывают их с предстоящими выборами в Украине
Обзор прессы
Угрожает ли Украине исламский экстремизм? («Подробности»)
В поисках террористов. Кто и зачем использует исламскую карту в Крыму («Фокус»)
«Халифат» на время выборов? («Україна молода»)
