Похоже, Крым стал важнейшим событием XXI века. В центре этого исторического события оказался и маленький крымскотатарский народ с его трагической историей. О том, насколько труден оказался переход из одной Родины в другую, рассказывает в интервью WordYou мусульманский общественный деятель Крыма Сейран Арифов, имам симферопольской мечети и председатель ревизионной комиссии ВАОО «Альраид».
- Сейран, почему Москва накануне референдума была очень внимательна к крымским татарам? Ведь итоги голосования по референдуму были абсолютно очевидны. Или хотелось получить 98% голосов? А, может быть, тут есть еще некие скрытые мотивы?
- Да, результаты референдума были очевидны, и мы загодя знали результаты. И не потому, что была массовая поддержка местного населения Крыма. Мало кто верил, и эксперты в том числе, что голосование будет проведено в полном соответствии с законом. Во-первых, как юридически объяснить присутствие вооруженных людей непонятного происхождения? Во-вторых, никто не скрывал, что нейтральным наблюдателям было запрещено въезжать на территорию Крыма.
Оперативно и профессионально распространялась информация о массовых мероприятиях в поддержку присоединения Крыма к России. Но мало кто знает за пределами полуострова, что митинги против присоединения к России были намного масштабнее. Причем среди демонстрантов были не только татары, но и русские, и украинцы.
Но судьба Крыма решалась не голосованием жителей, а скажем так, некими геополитическими отношениями между Россией, Соединенными Штатами и Евросоюзом, НАТО и т.д. Ведь Россия не присоединила Крым, а предельно демонстративно показала уровень своих возможностей. Словом, это была скорее политическая игра, чем референдум.
А почему Россия была внимательная именно к крымским татарам? Хоть крымские татары и являются меньшинством по численности в Крыму (точных цифр нет, это около 20-25 % от населения), они очень активны и политизированы. Это весьма серьезная политическая сила, способная изменить правила навязанной игры. Крымскотатарское общество хорошо объединено, и при необходимости люди могут мгновенно собраться… И не только собраться. Поэтому Россия изначально пыталась привлечь крымских татар на свою сторону. В том числе и потому, чтобы другая сторона не попыталась сделать это вместо нее.
- Перед референдумом мусульман всячески задабривали. Путин даже чуть не встретился с Мустафой Джемилевым. Москва говорила о компенсациях за депортацию, о возвращении домов, земель. И даже о реабилитации народа. Что-то уже предпринимается? Или теперь, когда вопрос решен, все обещания стали… не актуальны?
- Проблема в том, что есть информационная пропаганда, но мало кто задумывается о вещах, которые волнуют простых людей не меньше, чем политические вопросы, – пенсия, зарплата, газ, вода продукты питания…
А во время информационной войны не только играют на нервах людей, но и пальпируют некоторые темы. Например, пускают нужные слухи. Допустим, был такой слух о создании национальной автономии, этот вопрос даже серьезно обсуждали на курултае крымских татар. Но до сих пор никаких официальных заявлений и даже обещаний по этой проблеме не было.
Конечно, люди ожидали чего-либо плохого или хорошего сразу же. Ну вот проснутся утром, а вагоны уже поданы к порогу. Но я считаю, что ничего серьезного в переходный период не произойдет. У нас ведь здесь множество проблем: 2 миллиона населения вырвано из одного государства, и в короткие сроки их пытаются пришить к другому. Это будет происходить очень долго и болезненно: перерегистрация бизнеса, домов, школ, личных документов…
- А какие настроения в мусульманской общине?
- Если говорить о каких-то страхах мусульман, конечно, они есть, и они абсолютно оправданы. Я встречался с некоторыми представителями России, нам говорят, что никаких страхов не должно быть, мол, у нас хорошая политика по отношению к мусульманам и Кремль ничего не замышляет против мусульман.
Мы надеемся и, конечно же, хотим, чтобы всё было мирно и спокойно. Но мы знаем, что в России есть, например, ограничения на исламскую литературу.
- Сравните положение мусульман в России и на Украине…
- Например, на Украине не было войны, а в России была Чеченская война.
Я говорю об этом не как о положительном или отрицательном факте. Но война – была! Она изменила Россию. И она породила очень напряженную ситуацию на Северном Кавказе: теракты, убийства имамов, покушения на муфтиев. В России это продолжается десятилетиями. На Украине ничего подобного не было, – никаких террористических актов, связывающих мусульман с исламским терроризмом.
Во-вторых, политических репрессий по отношению к мусульманам у нас не было. Да были какие-то там отдельные случаи, но они крайне редки, по сравнению с количеством арестов, запретов и депортаций мусульман в России.
Сайты на Украине практически все работают, а в России, под предлогом борьбы с экстремизмом, запрещается перевод Корана, сборники хадисов и ряд другой исламской литературы. Мы опасаемся, что такая политика будет проводиться и в Крыму.
Например, нам уже дают списки разрешенной литературы, хотя в эпоху интернета, я считаю, запрещать книги вообще смешно.
- Вы можете сказать, что на Украине мусульмане и мусульманские организации работали на равных с остальными?
- Ну, я не говорю, что на Украине было всё идеально. Но, всё-таки у, нас в Крыму было намного легче строить мечети, регистрировать мусульманские организации, издавать газеты, книги. Уровень свободы был практически равный для всех конфессий, и мы пользовались этой свободой для обучения Исламу, для ознакомления общества с Исламом.
Я знаком с ситуацией в России. Чтобы, при наличии исламского образования, ты мог проводить уроки, лекции, требуется разрешение от разных инстанций - как государственных, так и религиозных. В Украине с этим было намного легче – необходимо было только разрешение от Духовного управления мусульман.
Конечно, православие на Украине – это религия большинства, и от этой общины иногда исходило понятное недовольство. Или, например, церкви и часовни строились на территории военных частей, больниц. Но мы стремились быть и в этом равными, требовали этого: если православные приходили в школы и рассказывали о православии, то и мусульманские имамы также приходили в школы и рассказывали об исламе.
- Говорят, начался исход мусульман из Крыма – некоторые уезжают в Румынию и Турцию. В частности, члены сетевой организации «Хизбу Тахрир», запрещенные в РФ.
- Мы можем понять людей и их страхи, особенно после теленовостей о Чечне и Дагестане. Люди боялись, что будут этнические чистки. Мы не знаем, было ли это случайно, либо кто-то специально пускал слухи, чтобы спровоцировать крымских татар на исход со своей родины. Но наша организация, Духовное управление мусульман Крыма, политики, татарское телевидение постоянно говорили, чтобы люди не поддавались на провокации и не покидали своих домов. Некоторые все-таки уехали, их немного – тысяча-полторы.
Я не могу сказать, что будет с «Хизбу Тахрир». Да, они запрещены в России, в принципе и на Украине они не были разрешены. У них не было зарегистрированной организации, они работали нелегально либо регистрировали религиозные общественные организации под другими названиями и проводили через них какие-то мероприятия. Их деятельностью являлось проведение митингов и распространение газет. Другой особой работы я не замечал.
- Есть ли сегодня факты ущемления и ограничения прав?
- Как я уже говорил, я не жду каких-то ужасных вещей в начале – России нужна стабильность, чтобы закрепиться на полуострове. Мы встречались с представителями России, различных министерств и официальными лицами, они все нас успокаивают и гарантируют стабильность и мир.
В принципе, у нас встречи были хорошие. Шла речь о том, что мусульман никто не будет притеснять – работайте в соответствии с законами и всё будет нормально.
- Мы никогда не узнаем реальную цифру проголосовавших за присоединение. Да и она интересна только историкам. Но все же, вы не производили свой подсчет – как проголосовали крымские татары? И в чем, всё-таки, основная причина отказа крымских татар от референдума по автономии?
- Крымские татары не могли изменить ход истории, которая решалась наверху, между Россией и мировым сообществом. Мы не хотели переходить в Россию, потому что мы жили на Украине, мы были гражданами Украины 23 года. И когда мы вернулись на родину в Крым, он был в составе Украины.
Даже самые простые, обычные люди, не разбирающиеся в политике, не хотели порывать с этой страной, так как люди боятся серьёзных и колоссальных изменений, влекущих много проблем – экономических, социальных, личных.
Часть русского населения Крыма реагировала эмоционально, я слышал, как они говорили, что теперь будет жить лучше. Крымские татары, как мне кажется, более трезво смотрели на экономические и юридические проблемы изменения статуса Крыма. Плюс ко всему этому у крымских татар была и политическая мотивация, почему они были против всего этого отделения, – потому что была депортация.
Конечно, Россия вроде бы осуждает сталинские репрессии, депортацию крымских татар, признала и реабилитировала наш народ. Это на официальном уровне, но были и другие знаки. Проблемы были, например, когда, крымские татары сняли свой фильм про депортацию «Хайтарма», а некоторые российские дипломаты высказались достаточно резко. Также на территории Крыма действуют некоторые пророссийские общественные организации, которые на протяжении 10 лет оправдывают депортацию.
Поэтому у крымских татар за последние десятилетия независимости Украины сложился негативный взгляд на отношение России к беде крымских татар.
Я встречался с некоторыми представителями России, которые говорили: это было в 40-50 годах, это уже давно нужно забыть и идти вперед. Да, мы согласны, что нужно забыть и идти вперед, но если продолжаются какие-то провокации со стороны дипломатов, политиков, пророссийских организаций – это продолжение дискриминации в наше современное время на нашей родине.
Поэтому крымские татары с опаской смотрели на референдум, и я уверен, что только 1-2% крымских татар участвовали в референдуме.
Справка
Сейран Арифов, председатель ревизионной комиссии ВАОО «Альраид». С 1998 по 2002 проходил обучение в Ливанском университете «Джанан» по специальности исламские науки. Имам мечети культурного центра «Альраид», преподает в школе Хафизов при духовном управлении мусульман Крыма.
Лилия Мухамедьярова
WordYou
