Крымское ханство по своему этническому составу было многонациональным, здесь жили крымские татары, караимы, крымчаки, урумы (потомки эллинов), армяне, турки-османы, крымские цыгане. Все они были подданными крымского хана, жили в мире и согласии, в соответствии с законом и совестью. Благодаря мудрой политике правителей была создана уникальная система равновесия и синтеза, что и способствовало возникновению самобытного крымского общества.
О толерантности в Крымском ханстве пишет историк, телеведущая ATR Гульнара Абдула в материале, опубликованном на сайте 15 минут.
В Крымском ханстве не существовало концепции нации в современном понятии. Главную роль играла религия, она и определяла организацию общества. Другими словами, существовала система «миллет», или «религиозная нация». Собрания верующих (джемаат) и религиозные общины (миллет) составляли основу социальной организации, необходимой крымскому хану для управления страной. Общество было разделено на автономные религиозные общины. Так, система миллет носила официальный статус, став неотъемлемой частью структуры государства.
Эти традиции были заложены с утверждением на крымском троне основателя династии и первого крымского хана Хаджи Гирая. Именно он показал пример толерантности в своем государстве. Будучи мусульманином, с почтением относился к святыням иных конфессий. Да, он утвердил ежегодные налоги — харадж (начислялся с земли и урожая) и джезью (подушенную подать) с немусульманского населения страны, которые на протяжении всей истории ханства никогда не увеличивались. И если харадж шел на вооружение материально необеспеченных воинов-мусульман (от этого налога освобождались только те семьи, где не было мужчин), а джезья, по сути, освобождала немусульманское население от участия в военных походах (правда, были исключения: когда молодой человек из немусульманской семьи ханства по собственному желанию шел с крымским войском в поход, его семья освобождалась от выплаты налога), не следует забывать, что именно Хаджи Гирай своим указом повелел так же ежегодно выделять средства из ханской казны на нужды христианских и иудейских общин.
В 1427 году им лично были выделены деньги на строительство христианского храма в Партените. А позже Хаджи Гирай пожаловал Свято-Успенскому монастырю близ Кырк-Ера воск для свечей. Согласно источникам, свечей, изготовленных из этого воска, хватило на целый год. И это была, говоря современным языком, далеко не разовая акция. Вообще Свято-Успенский монастырь всегда пользовался не только материальной поддержкой со стороны Гираев, но и определенным авторитетом среди крымскотатарского населения. В частности, как это ни парадоксально звучит, крымские татары с большим почтением относились к чудотворной иконе этой обители, называя ее «Мерьем аннам».
Позже и потомки Хаджи Гирая финансировали строительство не только мечетей, но и церквей. При Исламе Гирае II, прозванном в народе Дервиш, сыне знаменитого полководца Девлета Гирая хана, в 1587 году была возведена новая церковь для готского населения деревни Бия-Сале на Каче.
Не остался без внимания и один из первых христианских храмов на крымском полуострове — Георгиевский монастырь на мысе Фиолент. Его история началась в 890 году. В ханский период это был один из самых богатых монастырей. И таких случаев было не мало.
Толерантность крымских ханов заключалась не только в строительстве и содержании храмов для своих подданных, она проявлялась и в должностях. Возвращаясь к Хаджи Гираю, следует отметить, что с первого же года правления своим указом хан распорядился, чтобы дарабхане — Монетный двор и одновременно главная сокровищница страны — находился в управлении караимов. Собственно, последние на протяжении всего существования Крымского ханства не только заведовали Монетным двором, но и занимались чеканкой денег. Со временем сложились целые династии в караимской общине, которые наследовали ответственное дело и являлись казначеями крымских ханов.
Иноверцы также находились в дипломатическом корпусе, где встречаются итальянские (Фряжин, Гарибальди, Зугульфи и др.) и иудейские имена (Хозя Кокос). А вот на более высокие посты при ханском дворе они (если даже и переходили в Ислам) претендовать не могли. В отличие от соседней Османской империи, где любой обращенный в Ислам мог подняться по служебной лестнице вплоть до должности великого визиря, в ханстве соблюдался четкий регламент. Великий визирь в ханстве мог и не быть из высшего сословия, но он должен был быть этническим крымским татарином.
Для православных — урумов, румеев и готов, а так же для исповедующих караимизм и иудаизм — была создана система религиозно-этнических общин. Крымские ханы, закрепляя документально своими ярлыками, предоставляли привилегии их высшему духовенству — епископам и митрополитам. В ярлыках, в частности, указывалось, что духовные лица освобождаются от всех налогов.
Что касается юрисдикции, то главы христиан и иудеев Крыма все спорные вопросы личного характера (вступление в брак и развод, усыновление, наследство и т. д.) решали внутри своей общины. Но если вопросы выходили за рамки гражданских дел и имели уголовный характер или в них фигурировали мусульмане, то они уже подлежали ведению судов кадиев.
Мусульманское право гарантировало подданным Крымского хана, не зависимо от их вероисповедания (за исключением разве что только язычников), полную неприкосновенность их имущества, свободу торговой, ремесленной и предпринимательской деятельности. Судя по дошедшим до нас документам и содержании договоров, они были равноправны с мусульманами.
Так, если же в семье богатого крымского татарина были иноверцы, а зачастую это была прислуга, она имела право на наследство. Имели место и такие примеры: если хозяин обещал своему слуге что-либо из имущества, а в условленный срок не передавал эту вещь, слуга имел право подать жалобу кадию и выиграть дело, отсудив у хозяина обещанное. Все это как нельзя лучше отражает веротерпимость крымскотатарского населения.
Однако, не смотря на то, что отношение к иноверцам было более, чем лояльным, в столице ханства селиться им запрещалось. Немусульмане имели право посещать Бахчисарай днем, как правило это были торговцы, но после вечернего эзана обязывались покинуть город. Собственно, селения караимов и урумов находились вблизи Бахчисарая. На другие же города ханства этот запрет не распространялся.
Иноверцы жили в крымскотатарских городах и некоторых селах, часто занимались одними и теми же ремеслами, что и основное население. Они близко соприкасались с мусульманами. И государство в этом видело только определенные выгоды.
Было в ханстве и общее духовное достояние — это святые места паломничества. У крымских татар они назывались Азизы. К некоторым из них приходили и христиане, это Кърк Азиз (Зуя), Салгир Баба (Акмесджит), Инкерман Азиз (Инкерман), Сагълык-Су Азиз (близ Алушты) и другие.
В Крымском ханстве были не только христианские православные общины. Здесь также находили пристанище и католики. Представители одной из самых реакционных воинствующих организаций католической церкви — иезуиты — появились в ханстве в четвертое правление крымского хана Селима Эльхадж Гирая I (1702 — 1704 г.).
Их появление не встретило особого резонанса в крымском обществе, разве что только насторожило православных священников. И как видно, небезосновательно. Около 1704 года по ходатайству французского посланника при дворе Османской Порты маркиза Фериаля крымский хан Гази Гирай позволил иезуитам официально пребывать в ханстве, а спустя два года основать здесь иезуитскую коллегию. Со временем они расширили сферу своего влияния, командировав агентов в Карасубазар, Эски-Къырым и Кезлев, активно обращая в католичество армян через их же пастора, поощряя его за каждого новоиспеченного католика. Что касается православных урумов, то они дали решительный отпор иезуитскому миссионерству.
Нужды иезуитов, конечно же, не финансировала государственная казна — они содержались своей митрополией, но одно только то, что им было позволено жить в мусульманской державе крымских татар, подчеркивало лояльность жителей ханства. В начале XVII века в деревне Фоти-Сала функционировал католический собор Св. Иоанна, а в первой половине XVIII века монахи-иезуиты получили разрешение проживать близ столицы и позволение хана построить там католическую церковь. Об их богатой библиотеке с античными рукописями и редкими фолиантами ходили легенды. Возможно, книги этих монахов сегодня бы и стали достоянием Крыма, если бы уникальная библиотека не была сожжена во время разрушительного похода фельдмаршала Миниха.
Таким образом, никакого притеснения со стороны мусульманского населения к христианам не было и быть не могло. Уважение к религии, обычаям, традициям было обоюдным. И если важным фактором ханства в мирное время была экономика, то в минуты опасности главную роль начинал играть политический фактор. Когда возникала необходимость, все жители ханства выступали в едином строю воинов и ополченцев без различия веры и национальности на защиту своей страны.
