Возникшая в первой половине XIII века Монгольская империя была преимущественно языческим государством (шаманизм с культом Тенгри). Вместе с тем среди монголов (название конгломерата народов Центральной Азии) было немало буддистов, христиан, мусульман, конфуцианцев и представителей других религиозных групп.
Историк Аля ад-дин Ата Малик ибн Мухаммад Джувейни писал: «Поскольку Чингис (Чингизхан) не принадлежал какой-либо религии и не следовал какой-либо вере, он избегал фанатизма и не предпочитал одну веру другой или не превозносил одних над другими. Напротив, он поддерживал престиж любимых и уважаемых мудрецов и отшельников любого племени, рассматривая это как акт любви к богу».
Одними из первых, кто осознал огромные перспективы, открывающиеся в случае принятия христианства монголами, были римские первосвященники. По мнению исследователя Р. Хауталы, «римские папы, разделявшие эсхатологические ожидания братьев-мендикантов, наделяли их буллами, служившими миссионерам охранными грамотами при их передвижении на Востоке и одновременно отображавшими ту степень важности, с которой апостольский престол относился к развитию католического миссионерства в Азии».
Нищенствующие монашеские ордена, мендиканты, имевшие свои опорные пункты в захваченной крестоносцами Палестине, разослали агентов в большинство азиатских государств. Благодаря этому в Риме одними из первых узнали о продвижении монгольских армий на Запад.
В Ватикан стекался поток сообщений, свидетельствовавший о том, что рождающаяся Монгольская империя представляет собой грозную силу, с которой не только нужно считаться, но и следует использовать в своих целях.
С 1235 по 1321 год римские папы издали как минимум восемь булл (указов), посвященных миссионерской деятельности, в первую очередь в пределах Монгольской империи. Эти документы давали возможность монахам представлять на Востоке католическую церковь, при этом решая не только религиозные вопросы, но также экономические и политические. Огромную роль в продвижении католицизма в пределы Монгольской империи играли итальянские купцы, получавшие значительные прибыли от торговли с Китаем, Индией, Хорезмом, Ираном и Крымом.
Благодаря открытию безопасных торговых путей, венецианцы и генуэзцы создали сеть факторий на всем пути от черноморских портов до столицы Монгольской империи, Каракорума. После возникновения золотоордынского государства, государства Ильханов, а также Чагатайского улуса (1264), миссионеры сосредоточили свое внимание именно на них, как на наиболее близких к Западной Европе и потому имеющих важное значение.
В миссионерской деятельности католические монашеские ордена опирались на монастыри и церкви (конвенты), которые стали активно возникать на караванных путях. В «Сообщении о мучениках и конвентах братьев наших меньших», датируемом 1321 годом, приводится подробная информация об опорных пунктах мендикантов на Востоке:
«В северной Тартарии у меньших братьев есть 18 недвижимых монастырей, — говорится в «Сообщении», — в нижеследующих городах и селениях, а именно: в Вичине рядом с Дунаем. В Мауроккаструм (современный Белгород-Днестровский, Украина). В Херсоне (Херсонес, Крым), куда был сослан святой Климент, и где он основал 70 церквей. В Чимбало (Балаклава, Крым). В Барасоне. В Солдайе (Судак, Крым). Два местопребывания в Каффе (Крым). В Тане. Два местопребывания в Куммагерии. В Сарае (столица Золотой Орды)… Также в Катае есть четыре местопребывания. В Зайтоне, находящемся в великой Индии, есть одно местопребывание».
Многие деятели католицизма отмечали отсутствие интереса у правящей в империи элиты к религиозным вопросам и высокую степень веротерпимости в государстве. Так, один из теоретиков католицизма Раймунд Луллий в письме к папе Целестину V отмечал, что татары «позволяют проповедовать в своей земле веру в Христа». При этом он призывал понтифика усилить миссионерскую деятельность, перед лицом опасности, которую католики видели в Исламе.
Еще до завоевания мусульманских государств монголы через посредничество купцов уже были знакомы с Исламом. Некоторая часть завоевателей, находясь в Хорезме и постоянно контактируя с мусульманским населением, стала постепенно принимать исламскую религию. Самым известным и влиятельным чингизидом, принявшим Ислам еще в период активных завоеваний в Европе, был третий сын хана Джучи, внук Чингизхана Берке. Он стал правителем Улуса Джучи (Золотой Орды) в 1257 году в результате жесткого противостояния с христианином Сартаком.
Во время своего правления Берке приходилось лавировать между разными религиозными течениями в правящей верхушке. Именно поэтому хан согласился принять католическую миссию, которая передала Берке послание папы Александра IV. После смерти Берке Ислам не стал государственной религией, так как у хана не оказалось наследника-мусульманина. В этот период католические миссии продолжают укреплять позиции в Золотой Орде.
Этот процесс не проходил безболезненно. В 1286 году произошел бунт мусульманского населения в крымском городе Солхат. Недовольные жители сорвали с францисканской церкви колокол. Католики обратились с жалобой к хану Тула-Буге и беклярбеку Ногаю. Властители Улуса Джучи приняли сторону христиан. Их обидчики были не только изгнаны из города, но и вынуждены были выплатить компенсацию францисканцам.
Этот период был отмечен наибольшими успехами католических миссионеров. Вскоре после подавления бунта в Солхате приняла крещение старшая жена Ногая Яйлак. Кроме того, в западном улусе Золотой Орды, находящемся под контролем Ногая, принимает крещение тысячник Аргун вместе со своими воинами. Это было тем более удивительно, что сам Ногай еще в 1271 году принял Ислам. Такая двойственность была характерна для той эпохи, когда в одной семье могли уживаться представители разных религий. В этом случае политические цели превалировали над религиозными ценностями.
Запутанной религиозная ситуация в Орде оставалась вплоть до восшествия на престол хана Узбека в 1313 году. Он был сторонником того, чтобы сделать Ислам государственной религией, однако на этом пути Узбек-хан столкнулся с мощнейшим сопротивлением, которое едва не стоило ему жизни.
Александр Степанченко
